«Соколы», умытые кровью. Почему советские ВВС воевали хуже Люфтваффе?

В общем, если средний уровень выучки советского летчика-истребителя и сравнялся с таковым немецкого, то, видимо, лишь в 1945 г. (или в самом конце 44-го). Такому выводу не противоречат и излюбленные у нас указания на гибель во второй половине войны на Восточном фронте многих асов люфтваффе. Чаще, чем раньше, их в это время должны были сбивать уже потому, что в 1943—1945 гг. численный перевес советских ВВС стал (как мы видели) просто подавляющим. «Град свинца и стали, заполняющий воздух, – резонно замечают Р.Ф.Толивер и Т.Дж.Констебль, – делал совершенно неизбежным для любого пилота однажды оказаться на пути такого смертоносного шквала. [...] Хотя Хартманн, Ралль, Баркгорн и другие лучшие германские асы были самыми искусными пилотами-истребителями всех времен [утверждение, конечно, спорное. – А.С.], численное неравенство обращалось против них. Элементарная теория вероятности приводила к тому, что их сбивали так или иначе»¹⁰².

Лучшая выучка немецких пилотов неудивительна: еще с конца 30-х гг. подготовка, которую давали советские летные школы, была откровенно неполноценной. Гипертрофированный количественный рост советских ВВС в 30-е гг. вынуждал выпускать пилотов с недостаточным налетом – для того, чтобы дать им больше летной практики, не хватало ни учебных и учебно-тренировочных самолетов, ни горючего. Так, весной 1939-го на один учебный самолет в летных школах ВВС приходилось по 10—12 курсантов (в строевых частях – лишь 3—4 летчика). В результате, отмечал 17 мая 1939 г. на заседании Главного военного совета РККА заместитель начальника Управления военно-учебных заведений ВВС РККА полковник Миттельман, «школы вместо надлежащей выучки натаскивают курсантов перед экзаменами, а это ведет к тому, что люди через короткий промежуток времени теряют свои навыки [...]»¹⁰³. «Летный состав, прибывающий [из школ. – А.С.] в войсковые части, в громадном своем большинстве не удовлетворяет в летном отношении требованиям» ВВС, – писал в том же году наркому обороны К.Е.Ворошилову командующий ВВС Московского военного округа комбриг И.Еременко¹⁰⁴. «Просто преступление выпускать из школ людей с таким малым налетом, – возмущался вслед за авиаторами на заседании Главного военного совета 17 мая 1939 г. и сам Ворошилов, – такие люди, конечно, еще не летчики»¹⁰⁵.

Однако положение не только не улучшалось, но и становилось все хуже и хуже... К примеру, будущий летчик-истребитель Н.А.Козлов, обучаясь в 1937—1939 гг. в Чугуевской военной авиационной школе, налетал там на боевом самолете (И-16) 25 часов, а А.И.Покрышкин в Качинской в 1938—1939 гг. (тоже на И-16) – только 10 часов 38 минут¹⁰⁶. Приказом наркома обороны № 070 от 4 июня 1939 г. эту цифру для каждого выпускника следовало увеличить до 30 часов – однако Г.А.Баевский, окончивший Серпуховскую военную авиационную школу летчиков в ноябре 1940-го, сумел налетать в ней на боевом истребителе (И-15 бис) лишь 22 часа 15 минут, а выпущенные в том же 1940-м из Качинской школы С.Амет-хан, В.И.Гаранин, С.Ф.Долгушин, А.Г.Котов и В.А.Орехов получили в ней всего от 8 часов 01 минуты до 10 часов 24 минут (в среднем 9 часов 03 минуты) налета на гораздо более сложном в пилотировании, чем И-15 бис, И-16!¹⁰⁷ А приказом наркома обороны № 080 от 3 марта 1941 г. был уменьшен и плановый налет выпускника на боевом истребителе (И-15 бис или И-16) – для школ военных пилотов, которые должны были выпускать основную массу летчиков-истребителей, он устанавливался уже только в 15 часов¹⁰⁸.

Между тем немецкий летчик-истребитель, покидая летную школу, имел тогда за плечами не менее 80 часов налета на Bf109¹⁰⁹. Общий же его налет к моменту выпуска составлял тогда 400 часов, а вот С.А.Микоян из Качинской школы в августе 1941 г. был выпущен всего с 85 часами общего налета, а В.И.Клименко в сентябре 1940-го из Чугуевской – с 40—45 (когда, вспоминает Виталий Иванович, в строевом полку у нас «опытные летчики начали проверять технику пилотирования, они сказали: «Ребята, вам еще учиться надо», и мы фактически заново стали осваивать И-16»)...¹¹⁰

Все более неполноценным становилось год от года и содержание школьной подготовки. Так, уже упомянутым приказом от 4 июня 1939 г. из программы обучения вновь набираемых курсантов исключалась воздушная стрельба (!) – ничего лучше для того, чтобы увеличить время на отработку техники пилотирования, в руководстве ВВС не придумали... А в 1940-м – чтобы снизить уровень аварийности – перестали обучать и высшему пилотажу. (Несколько лучшей была ситуация с подготовкой летчиков-истребителей для авиации ВМФ. Так, Н.Г.Голодников из Ейского военно-морского училища летчиков в июне 1941 г. был выпущен с налетом не 40—85, а примерно 110—120 часов (в том числе на И-16 – около 45, а не 10—30) и пройдя обучение и стрельбе, и даже воздушному бою¹¹¹.)