Сокровенная Россия: от Ладоги до Сахалина

Воскресенский собор (1658–1694) производит впечатление грандиозное, но странное. Перед нами нагромождение форм и объемов, в котором трудно разобраться. Над этим нагромождением тяжело парят (именно так хочется сказать) массивный купол на приземистом барабане и гигантский конус-шатер, увенчанный главой-луковицей. Внизу, особенно с восточной стороны, – множество пристроек и объемов, в которых теряется взгляд. Здесь целый храм (Константина и Елены) со своими приделами и куполом не просто пристроен к главному зданию, а как бы врыт в землю, заглублен на несколько метров.

Если, обойдя собор, взглянуть на него с запада, впечатление изменится. Вместо устрашающего нагромождения разнообъемных масс – единое грандиозное целое: полуротонда, из которой вырастает широкий цилиндр с шатровым сводом невиданных размеров. Шатер этот, пожалуй, самая запоминающаяся деталь храма. Еще в 1723 году, через 30 лет после возведения, он обрушился; был восстановлен по проекту знаменитого архитектора Ф. Б. Растрелли; в 1941 году был разрушен фашистами при отступлении, как и весь монастырь; после войны вторично восстановлен.

Самое интересное: хотя собор возведен по обмерам и чертежам храма Воскресения Господня в Иерусалиме, он совершенно не похож на свой прототип. В нем выражены другие идеи и другое время. Идея победы человеческой воли над историей. Время перемен, неумолимо ведущих Россию не к благолепию святости, а к утверждению светского могущества.

Митрополичий двор в Ростове (Ростовский кремль)

Ансамбль Митрополичьего двора в Ростове часто называют кремлем, но это неверно. Цитаделью градской крепости и резиденцией светского правителя он никогда не был. Его стены и башни возводились не с военными целями, а величия ради. Неповторимо-согласный хор церковных куполов и главок, фигурных башенных наверший, кровель с остроконечными дымниками, арочных галерей и живописных крылец, хор, звучащий уже более трех столетий на берегу озера Неро, – это лебединая песня старомосковского благолепия и надгробный памятник идее русской теократии.

Ростов возник во времена незапамятные. При первых русских князьях он был старшим градом славянского племени вятичей и угро-финского народа меря. В XIII веке стал центром удельного княжества. Через полтора столетия потерял самостоятельность, войдя в состав Московской державы.

Ростов превратился бы в один из заурядных уездных городков России, если бы не жизнь церковная. Еще при Владимире Святом, вскоре после Крещения Руси, была учреждена Ростовская епархия. Ее глава – сначала епископ, потом архиепископ, а с 1589 года митрополит – занимал одно из высших мест в иерархии Русской церкви. В 1652 году Никон, только за месяц до того избранный в патриархи, возвел на ростовскую кафедру архимандрита Иону. Иона оставался во главе Ростовской епархии 38 лет, до самой смерти.

Надо полагать, Никон видел в нем соратника в споре о священстве и царстве. Однако, когда между патриархом и царем начался открытый конфликт и Никон удалился в новоиерусалимское изгнание, Иона занял позицию компромиссную. Видимо, поэтому осенью 1664 года был назначен местоблюстителем патриаршего престола. Но через два месяца, не удержав равновесия между борющимися титанами, покинул Москву и уехал в Ростов.

Успенский собор и надвратная церковь Воскресения

Вот тогда-то и взялся преосвященный Иона за осуществление проекта, ставшего его ответом царю и патриарху и обессмертившего его имя в веках, – за строительство Митрополичьего двора.

Комплекс Митрополичьего двора состоит из Успенского собора (1508–1512) и звонницы (1682–1687), находящихся вне стен кремля, Святых ворот с башнями и с надвратной церковью Воскресения (1670), церквей Спаса Нерукотворного на Сенях (1675), Григория Богослова (1680), Иоанна Богослова надвратная (1683), Богородицы Одигитрии (1693), митрополичьих хором, Красной палаты, приказных и хозяйственных зданий, стен и башен. За исключением Успенского собора и церкви Одигитрии, основные постройки комплекса сооружены при митрополите Ионе.

Архитектура Митрополичьего двора не отличается новизной. Взор его строителей обращен в прошлое. Его храмы и башни собраны из традиционных форм, выработанных за три столетия развития московской архитектуры. В нем нет первозданной мощи Кирилло-Белозерского монастыря, дерзновенности Соловецкого, взволнованной изысканности Новодевичьего. Но есть торжественный ритм и благородство почтенной старины.

Главное, если не единственное композиционное открытие строителей Митрополичьего двора – в оформлении парадного въезда, Святых ворот. Поставленная боком к воротам высокая пятиглавая Воскресенская церковь властно воздымается над аркатурно-колончатой галереей и проездными арками. А по бокам стоят две стройные белые крепостные башни, как дворяне-воины, сопровождающие владыку-митрополита.

Можно ли яснее выразить идею главенства духовного над светским, власти креста над властью меча?

Дворянские гнезда коренной России