Сокровища Аттилы

«Относительно укреплений можно сказать, что город окружен ими повсюду, кроме предместья, именуемого Влахерной. Длина стен равна восемнадцати милям. Даже со стороны моря невозможно пойти приступом, ибо и вдоль берега сильные укрепления. С северной стороны город огражден бухтой Золотой Рог. Укрепления на суше тройные. Две дополнительные стены возведены при нынешнем императоре Феодосии. Высота наружной стены пятнадцать локтей, высота внутренней стены — двадцать четыре локтя. Ворот множество, только вдоль моря их одиннадцать. Со стороны суши главные ворота — Золотые, за ними Пигийские, предназначенные для невоенных целей. В стене возле Влахерны скрыта потайная дверь, называемая Кирпокорта… Подступы к стенам затруднены из–за холмистости. Лишь участок низины, именуемый Месахтион, где протекает река Ликос, заключенная в трубу, пригоден для действий таранов…»

Гостиницу, в которой поселили Диора, называли «гуннской». В ней и ранее останавливались послы Баламбера и Ругилы. Неожиданное сватовство грозного Аттилы наделало переполоху во дворце. Об этом послу сообщил хозяин гостиницы, низенький толстяк Симмак.

— Великий доминус, Благославленный Всевышним император Феодосий, скорей всего откажет! — заметил толстяк, кланяясь и вытирая пухлой ладошкой обильно выступавший на его лице пот, ибо дни стояли душные.

Как бы подтверждая его слова, вскоре в гостиницу явился эпарх Анфимий и сообщил: дабы развлечь посла, занятый многотрудными государственными делами непобедимейший принцепс велел показать гостю укрепления города. Нетрудно было понять, что императору хотелось убедить гуннов в неприступности столицы.

Осмотру укреплений посвятили весь день. Аттила предполагал, что донесение осведомителя сильно преувеличено. Но оно подтвердилось. Грузная мощь колоссальных стен и замшелых башен произвела впечатление и на Диора.

Обратив внимание гостя на низину Месахтион, эпарх как бы между прочим заметил, что этот единственно слабый в обороне пункт нетрудно сделать непроходимым, перегородив реку Ликос.

— Не единожды к нашему великому городу подступали враги. Но на штурм не решались, стоило им взглянуть на циклопические сооружения! — откровенничал Анфимий. — На осаду бесцельно могут уйти годы и годы. Государственные склады ломятся от всевозможных запасов, защитников у столицы двести тысяч!..

С высокой крепостной стены хорошо был виден город, раскинувшийся до самого горизонта. По бесчисленным улицам сновали, подобно муравьям, толпы жителей. Широкая дорога вела к морю. Берег был покрыт садами. Среди густой зелени виднелись белоснежные виллы. Блестел на солнце огромный императорский Буколеонский дворец, «стены и колонны которого были покрыты золотом и серебром». В заливе на якорях стояли корабли. Мачты их казались лесом. Если эпарх и преувеличивал, то незначительно. Чтобы захватить столь многолюдный город, воинов потребуется не меньше полумиллиона. Но цель стоила средств. Тот же осведомитель доносил:

«Со всех земель ежегодно приносят сюда подати. Башни его наполнены золотом, шелковыми и пурпурными тканями, и ни в одной из земель не найдешь такого богатства…»

Осведомителем был не кто иной, как хозяин «гуннской» гостиницы Симмак. Как только Диор возвратился с осмотра, толстяк таинственно сообщил:

— Клавдий передал: великий доминус распорядился приготовить эскадру кораблей для отправки прекрасной августы в Равенну, к ее матери.

— Когда это случится? — спросил Диор.

— Как можно раньше, — ответил хозяин гостиницы, тараща на советника Аттилы смышленые глазки.

Диор дал Симмаку несколько золотых. Тот спрятал их в складках хитона, понизив голос, сказал:

— Клавдий приедет вечером. Если Юсту к тому времени не увезут, ты с ней встретишься!

Но встретиться не удалось. Когда Диор, Алтай, Клавдий и несколько воинов охраны подъехали в темноте к воротам стены, окружавшей дворец Юсты, на условленный стук вышел слуга и, узнав Клавдия, сказал, что Юсту увезли на корабль. Пришлось возвращаться ни с чем.

2

Император Феодосий так и не принял гуннского посла. Утром к Диору явился эпарх Анфимий, а с ним пожилой важный придворный, оказавшийся «магистром оффиций», то есть распорядителем дворцовых приемов, который объявил, что посла Аттилы примет магистр обоих родов войск Руфин. Лицезреть же царствующую особу посол сможет в знак особой милости, о чем ему будет объявлено позже, если решение окажется положительным. Но, видимо, оно не было таковым, потому что приглашения позже не последовало.

В сопровождении эпарха и магистра оффиций Диор отправился в Буколеонский дворец. К нему вела главная улица Константинополя — Мисийская, та самая, что шла к заливу Золотой Рог.

Чуть ранее приезда Диора столица праздновала годовщину вступления на престол непобедимого принцепса. Улицы все еще украшали венки, шелк, парча. Всадники миновали форум Феодосия Великого. На нем сотни рабочих при помощи блоков и канатов устанавливали на постаменты готовые колонны из мрамора. Вдоль форума стояли великолепные статуи Зевса, Геры, Афродиты, могучего Геракла.