Сокровища дракона

«И мы и белспаэры желаем одного: войти в содержательный контакт со всеми цивилизациями этой Галактики. Белспаэрам необходимо, чтобы им помогли выбраться из их убежищ, где они скрывались последние ВОР-СПЛАТЦ-ВЕРН-РЕЛПАНК-ЛОТИК – у вас другое восприятие времени, и мы не можем объяснить понятнее. Но выполнить просьбу белспаэров нетрудно. Для этого достаточно, чтобы в ваши правительства вошли избранные ими представители.

И мы тоже станем частью вашей великой культуры. Поверь, мы не взираем на вас свысока, хотя и превзошли уровень вашего развития чрезвычайно давно – даже по нашим понятиям. Дело в том, что некогда мы были во многом на вас похожи, и сейчас мы понимаем вас в некотором отношении даже лучше, чем вы понимаете себя. Все, чего вам недостает,– это времени. Когда-нибудь вы не будете нам уступать ни в чем.

Но ввести нас в ваше сообщество – это еще более великая задача. И мы спрашиваем: поможешь ли ты нам?»

– Да, я хочу этого, но совершенно не представляю, как это сделать. Я не знаю, принесет ли вам моя помощь хоть какую-нибудь пользу.

«Ты сможешь справиться – мы это знаем,– и даже успешнее, чем твой отец. Хочешь ли ты этого?»

– Да, хочу.

3

Не откладывая, они начали собираться. У Арина было не много такого, что он хотел взять с собой, Рикард имел только то, что принес на себе, но оставались кристаллы диализайта.

Следующий час они провели в пещере, пребывая в состоянии, близком к экстазу, и выбирая только самые большие и самые лучшие из камней. Таким образом они отобрали свыше пяти тысяч кристаллов, которые планировали продавать по нескольку штук за раз, на протяжении многих лет.

Когда все было готово, они прошли к короткому коридору, ведущему в машинный зал – обитель тасс. Остановившись на пороге, оба ощутили дурманящее свидетельство их присутствия: стремление к темноте и одиночеству.

– Пойдем вместе,– сказал Арин.– Если с тобой что-нибудь случится, я все равно не захочу жить.

– Прорвемся,– коротко ответил Рикард и крепко сжал хрустальный меч.

Держась плечом к плечу, они ступили вперед.

Все здесь на этот раз выглядело иначе. Теперь это был мир тасс, заслонивший собой все остальное.

Он был удивительно аморфным и асимметричным, этот мир, и в то же время в нем имелись какие-то тени, формы, образы и зоны, все здесь отливало едва различимым металлическим блеском, который, в результате дурманившего влияния тасс, вызывал чувство какого-то зловещего умиротворения. В этом мире тасс никто не мог противиться тому, чтобы видеть, воспринимать его так, как воспринимают его тассы. И в этом заключалась самая большая его опасность: тот, кто сюда попадал, забывал, кем он был раньше, и дух его терялся в душах тасс.

– Я думаю, именно так все обычно и происходит,– сказал Арин. Голос его был неожиданно тонким и имел странное металлическое звучание.

– Они не способны осознать перемен,– ответил Рикард.

– Нет. Они безумны, причем безумны у них не отдельные особи, а весь вид в целом. Не думаю, что у них осталось хоть что-нибудь, что можно назвать разумом.

– Они не могли всегда быть такими.

– Они и не были, я уверен. Не знаю почему, но мне кажется, что-то сломило их дух много лет назад.

Они сделали еще шаг вперед. Перед ними была пустая равнина, над головой – темное, беззвездное небо. На юге и на севере занимались какие-то слабые сполохи, но большая часть неба была черной. Цвета сполохов, хотя и несколько затуманенные, были болезненно ясными. Еще один шаг.

Они стояли посреди долины, поросшей вереском. Повсюду громоздились огромные валуны. Во впадинах стояла спокойная черная вода. Местами росли чахлые кусты, под которыми виднелись группки странных грибов. Но все это было сюрреалистическим, нереальным. Здесь не было ничего настоящего. Таким тассы создали свой мир. Так, в период расцвета своей цивилизации, они переделали поверхность планеты, чтобы создать для себя наиболее благоприятные условия жизни.

Или, скорее, это была их больная память о тех временах.

Рикард и Арин продолжали идти вперед. Где-то в дальних уголках их сознания таилось понимание того, что на самом деле они находились в заброшенном машинном зале белспаэров.

Место, в котором они, казалось, находились, имело свою прелесть. Все здесь было сделано именно так, а не иначе, чтобы удовлетворять совершенно чуждым человеку понятиям тасс об эстетике и целесообразности. Все здесь было искусственным и именно так и выглядело. У тасс не было органов оптического зрения, и внешний вид окружающего мира не имел для них никакого значения. Однако для человеческих глаз его искусственность была очевидной.

Они прошли мимо дерева. Оно было не живым организмом, а гротескной конструкцией, созданной из проволоки, скрепленных болтами металлических балок, прутьев и обрезков труб и имело подчеркнуто нереальный вид некой абстрактней скульптуры. Растущий поблизости куст был покрыт квадратными листьями из серебристой фольги, ветви его представляли собой непонятное хитросплетение обрезков тонкого металлического троса. К грунту куст был прикреплен с помощью болтов.