Сокровища фараона (СИ)

— Этот старик просёк, у кого карта и захватил нас в плен, — начал Пабло, — мы не участвовали в этой бойне, потому, что у нас не было оружия, мы спустились сюда из-за холма, когда прекратились выстрелы.

Генри, вынув телефон, попытался связаться с Бахарией, но ему отвечала оглушительная тишина.

Странно, подумал Картер, наверное, аномальная зона блокирует сигнал.

— Генри!!! — услышал он душераздирающий крик Саши и, позабыв обо всем, бросился к ней.

— Что с тобой?

— Посмотри… — дрожащей рукой она показала на Таню, которая стала таять на глазах, — ни чего не понимаю, она становится похожей на призрак.

Генри с ужасом смотрел на происходящее, такое он видел только в фантастических фильмах. Казалось, Таня превращается в невидимку. Как будто бы из нее забирали весь пигмент. Кожа и волосы, становились бесцветными, когда же ее глаза поблекли, Генри протянул руку и попытался закрыть ей веки.

— Она словно фантом, — Саша видела, как его рука проходит сквозь лицо сестры, — наверно, это место так воздействует на нее.

— Боже мой, я хотела… похоронить ее, по человечески, даже здесь…

— Понимаю, детка, я пытался связаться с Хабибом, чтобы он прилетел и забрал Таню, но телефон, здесь он не работает.

— Да, а кто там стрелял? — спросила Милли, — сейчас так тихо, все кончилось?

— Не знаю, кончилось ли… стрелял Тёрнер, они и мы единственные, кто остался в живых. Бедная Таня, — Генри еще раз бросил взгляд, на тающую на глазах Татьяну и, повернувшись к Саше, обнял ее.

— Похороните Латифа, — сказал Тёрнеру Тобиас, везде валялись брошенные во время бегства пистолеты, ножи, автоматы. — Почему они убежали и оставили своего хозяина?

Из сгущавшегося тумана появился Генри, он был обескуражен, его лицо стало совсем бледным, а в глазах стоял немой вопрос.

— Уходим, я боюсь, что у нас мало времени, — Майкл и Тоб направились к нему. — Посмотрите на небо, воронка снижается.

— А что с этими будем делать? — спросил Майкл, но его прервал кашель Пабло.

— С нас хватит этих штучек, Картер, признаю, ты победил! — да Силва кивнул в сторону Латифа, — мы похороним его, и свяжемся с его людьми.

— Но здесь нет связи, — возразил Генри.

— Мы поднимемся на холм и вызовем вертолет, я уже не так молод, чтобы играть в такие игры. А девчонку жаль, если бы мы подошли раньше…

— Оставайтесь здесь, — прервал его Картер, — не советую идти за нами, это может для вас плохо кончиться.

Ему не нравился быстро переменившийся да Силва, Тёрнер же, хмуро смотрел в ту сторону, Саша, которая оплакивала тень своей сестры.

Когда Картер и его товарищи скрылись из виду, Тёрнер непонимающе спросил:

— Что это ты стал таким любезным?

— Скоро поймёшь, — тихо засмеялся Пабло и, потирая руки, посмотрел на мертвого Латифа.

Солнце, проглядывало сквозь черную воронку в небе, и было похоже на кровавый глаз. Это было ужасное зрелище, казалось, воздух стал густым, мельчайшие частички песка поднялись в воздух и на расстоянии вытянутой руки, было почти ничего не видно.

Пока Тёрнер испытывал муки совести, да Силва, склонился над мертвым стариком и, сунув руку в его просторную, казалось безразмерную, одежду, нащупал, что-то похожее на книгу. Вынув ее, он радостно потер руки.

— Ага, — прошептал он, — искал карту, а нашел кое-что получше. Пошли Тёрнер, у тебя еще будут женщины, не переживай. Как только мы разбогатеем, ты любую сможешь купить.

— Да пошёл ты, — отмахнувшись от него, Скотт направился вперед. Он увидел, что уже никого нет, впереди был узкий проход и лестница с каменными ступенями, уходящая вниз.

На месте смерти Тани, появился небольшой песчаный холмик, Саша и ее друзья смогли похоронить ее только так, потому, что она лежала похожая на призрак, на тень, будто сотканная из воздуха, а не из крови и плоти. Скотт, видя, что Татьяны больше нет, не мог поверить своим глазам, в какой-то момент ему стало горько оттого, что он не смог изменить все, повернуть так, чтобы она захотела остаться с ним. Он винил себя за слишком большую преданность Пабло, может, все изменилось, если бы Скотт перешёл на её сторону. Тогда, она, наверное, осталась жива и он смог бы её защитить. Тёрнер понял, то, что он делает — неправильно, что последние годы он был в полном дерьме и стал полным подонком. Оглянувшись, он увидел Пабло, который насмешливо смотрел на него.

— А я не думал, что ты так сентиментален, — съязвил он.

— Я очень жалею, что связался с тобой, сукин сын. Теперь с моих глаз как будто упала пелена, и меня тошнит от тебя.

— Ничего, Скотти, это пройдет, я знаю, — да Силва протянул ему руку, — пойдем и закончим с этим. Теперь тебе не о ком печалиться. Если бы ее убил я, то понял бы твою злобу, но это сделал Латиф, по этому, пойдем.

Тернер ни чего, не говоря, коснулся маленького холма и, подняв руку, почувствовал, как песок проходит сквозь пальцы.

— Ну, что, теперь отправимся вслед за ними?

— А у нас есть другой выход? — криво усмехнулся Тёрнер, — посмотри на небо, если это можно назвать небом.