Сокровища Кенигсберга

Через несколько минут, моментально собравшийся радист Х. Рейнхальд уже стоял на широкой площадке гидравлического лифта с двумя туго набитыми солдатскими ранцами, в то время как лейтенант с максимальной осторожностью привязывал шнур подрывного механизма к массивному внутреннему засову въездных ворот. Покончив с этим опасным и малоприятным занятием, он направился к пульту управления, чтобы поскорее пустить лифт, но внезапно вспомнил наставления Виста относительно радиостанции.

– Вот черт, едва не забыл! – сплюнул он.

Обойдя грузовик, он просунул ствол «шмайсера» в распахнутую дверь кузова и двумя короткими очередями привел их безотказную новенькую рацию в полную негодность. Затем, забросив автомат за плечо, он вновь направился к пульту лифта.

Услышав за дверью грохот выстрелов, сержант отпрянул было от нее, но, тут же сообразив, что стреляли не по нему, почему-то решил, что за дверью происходит казнь. Он резко повернулся и подбежал к прикрывающим его с тыла бойцам:

– Парни, у кого еще есть гранаты, кажется, там кого-то расстреливают!

Сычев отрицательно покачал головой, а Русицкий с готовностью вытащил из кармана ребристую лимонку и протянул ее сержанту. Но тот только ощерил усы.

– Да ты что, это же как слону дробина!

– А я на улице фаустпатрон видел, – припомнил вдруг Владимир Сычев.

– Где? – крикнул сержант.

– Да там он, у ворот, за упавшей тумбой лежит.

– Тащи скорее, может быть, кого спасти успеем!

Сычев, разбрасывая сапогами мелкие камешки, бросился вверх по дороге, в то время как Веселкин с Русицким, укрывшись за изгибом дороги, взяли дверь на прицел, резонно опасаясь появления из подземелья эсэсовцев-карателей.

Медленно ползущий вниз лифт наконец-то опустился на уровень «А», к брошенным на рельсах тележкам, с помощью которых артиллерийские снаряды и пороховые шашки подвозились от складов к пушкам. Работающие в аварийном режиме лампы освещения еле-еле рассеивали мрак, и последние обитатели «центрального вокзала» вынуждены были простоять пару минут неподвижно, ожидая, пока их глаза не привыкнут к темноте.

– Куда же мы пойдем теперь? – спросил радист, закидывая один из ранцев за спину и протягивая другой Гюнтеру.

– Налево, – пробурчал лейтенант, пытаясь привести в действие свой карманный фонарь, но сколько он его ни тряс, тот никак не хотел работать.

– Да черт с ним, дойдем как-нибудь, – дернул его радист за рукав, и они осторожно, стараясь не споткнуться о рельсы, двинулись вдоль тоннеля, отсчитывая на ходу шаги, дабы не пропустить нужную дверь.

Заслышав грохот сапог, Веселкин обернулся. Из-за поворота показался несущийся со всех ног Сычев. В каждой руке он нес по трубе фаустпатрона с большими шишкообразными набалдашниками.

– Вот, товарищ сержант, пока два, а не хватит, я еще принесу, их там, оказывается, много валяется.

Сержанту между тем было не до разговоров. Он выхватил гранатомет из рук Сычева, откинул прицельную рамку и, приладившись, выстрелил в то место на воротах, где, по его разумению, должен был находиться замок. Пригнувшиеся перед выстрелом солдаты едва начали поднимать головы, как в этот момент сработал 20-килограммовый заряд тротила, спрятанный под днищем штабной машины Виста, а еще через секунду дружно рванули двенадцать 200-литровых бочек с бензином, стоявших на заправочной площадке рядом с лифтом.

Услышав позади себя странный хлопок, Гюнтер остановился и только начал поворачивать голову, как ударная волна сшибла их обоих с ног, и все вокруг озарилось феерическим светом от падающего в подземелье жутко ревущего водопада пылающего бензина. В тот же момент передняя часть разорванного пополам тяжелого грузовика с душераздирающим грохотом рухнула в шахту лифта. Сотни литров бензина, вогнанные остатками грузовика, словно бы громадным поршнем, в подземную галерею, огненным валом покатились вдоль рельсов. Завопив от ужаса, лейтенант с радистом рванулись было вперед, но ревущий смерч через секунду настиг их и поглотил.