Сокровища колдуна

На мгновение варвар забыл гнев, который бушевал в нем с той минуты, как его схватили, связали и заковали в цепи. Это случилось на сухом плато два дня назад…

Брэк развлекался, глазея по сторонам, когда процессия завернула за угол и выехала из удушливой тени под лучи палящего солнца.

Огромный варвар увидел широкий проспект, вымощенный, раскаленный. По обе его стороны расположились лавки. Между ними крысиными норами темнели узкие переулки. В конце проспекта поднималось массивное здание из желтого камня, которое было больше и много выше, чем все остальные строения в этом обнесенном стенами городе.

Варвар внимательно рассматривал идолов, вытянувшихся по обе стороны проспекта, стоявших на расстоянии одного квартала друг от друга. Все статуи были одинаковы. Все они были вырезаны из одинаковых прозрачных кристаллов. Изображали они человеческое существо с головой животного. В вытянутых вперед собачьих челюстях идолов были зажаты тонкие диски. Твари сжимали диски оскаленными клыками, и это придавало им особую свирепость. Один и тот же образ повторялся до бесконечности, пьедестал за пьедесталом вдоль всего раскаленного проспекта, вытянувшегося под безоблачным небом.

Солдаты, конвоировавшие ту партию рабов, в которую попал и Брэк, неторопливо разъезжали вдоль процессии из семи повозок, изредка пощелкивая короткими кнутами. Но делали они это лениво. Их запыленные лица и оружие говорили о том, что они вместе со своими пленниками проделали долгий путь через пустынные земли. На левом запястье каждого воина (от скакавшего верхом командира и его помощника до двух десятков пеших воинов, сопровождающих процессию) был надет сверкающий медный браслет.

Жители города — мужчины и женщины — взирали на маленькую процессию из-под навесов и с балконов. Некоторые из них носили элегантные одежды, но большинство было одето попроще.

Одноногий мальчик с костылями кинул камень в повозку, в которой ехал Брэк. Большой варвар нахмурился, потом понял, что камень предназначался не ему, а низкорослым дикарям. Печально опустив головы, они сидели вокруг Брэка.

Камень попал в дикаря, сидевшего рядом с Брэком. Тот пронзительно вскрикнул, вскочил и, звеня цепями, принялся кричать на зрителей. Его гортанная речь была Брэку непонятна, но в ней не было злости.

Немедленно трое вооруженных всадников, сопровождавших повозку, обрушили свои кнуты на спины скованных пленников. Человек, в которого попали камнем, раболепно склонился и лишь пронзительно вскрикивал при каждом новом ударе. Кончик одного из кнутов попал Брэку по лицу. Взвыв, варвар поймал кнут и рванул изо всех сил. Он вложил в этот рывок все свое отвращение и униженную гордость и вырвал удивленного всадника из седла.

Тот завопил, разодрав о мостовую в кровь свои ладони и колени. Потом он попытался обнажить свой меч. Но его приятели загородили ему дорогу к варвару. Они подъехали поближе к телеге. Ее вознице пришлось резко вскочить со своего места и спрыгнуть на мостовую, чтобы увернуться от цепи Брэка, которая обрушилась на то место, где он только что сидел. Через мгновение в раскаленном воздухе снова защелкали кнуты.

Брэк неудачно попытался схватить один или два из них. Тщетно. Тогда он закрыл глаза и покрепче сжал перила повозки, стараясь не вздрагивать всякий раз, как кожаный кнут оставлял алый след на его спине. Брэк решил показать всем, что он не похож на хныкающих псов, сгрудившихся у его ног. Кроме того, он ни разу не вскрикнул.

Когда-нибудь он освободится от цепи, сковавшей его запястья, и тогда…

— Достаточно!

Голос, который Брэк слышал и раньше, заглушил свист кнутов и бормотание горожан, подавшихся вперед, чтобы лучше разглядеть странного, дикого, могучего незнакомца, всю одежду которого составляла лишь набедренная повязка из львиной шкуры и чьи желтые волосы были заплетены в длинную косу.

Еще один удар кнута обрушился на спину Брэка, и кто-то снова закричал:

— Достаточно!

Больше ни один хлыст не коснулся спины варвара.

Брэк открыл глаза и увидел тощего, нахального молодого капитана.

Командир отряда подъехал поближе и устало покачал головой:

— Чужеземец, ты что, хочешь умереть? Я же говорил, что тебе может представиться шанс…

— Шанс одеться в цепи, — сказал Брэк и сплюнул.

Плевок попал на грудную пластину капитана и сполз по броне, оставляя влажный след на желтой пыли. Воин выпрямился в седле, и его пальцы крепко сжали рукоять хлыста.

Потом, словно от усталости или от страха, а может, и от того и другого, он лишь отмахнулся, словно никакого оскорбления и не было.

— У тебя еще есть силы сражаться, а у меня их нет, — вздохнул капитан. — Ладно, пусть кто-нибудь другой приведет тебя в чувство. И радуйся, что ты не похож на остальную мразь, которую мы отловили. Тогда бы ты точно был нам не нужен. И тогда тебя бы отправили поглубже под землю, чтобы ты там крутил тяжелое колесо до конца жизни.