Сокровища негодяев

Глядя на стоящего на коленях юношу, не смеющего поднять глаза, Боа придал своему лицу подобающее случаю выражение и, обведя взглядом сидящих на циновках членов Совета, обратился к очередной — в этом у него уже не было никаких сомнений — жертве.

— Итак, я и уважаемые члены Совета слушаем тебя. Повтори перед нами те богохульные речи, коими ты вводил в смятение подданных Господа нашего.

Юноша поднял глаза на вождя, и Боа в очередной раз убедился в правильности предстоящего решения — в глазах Кира не было и капли смирения.

— О Великий Боа, поверь недостойному Киру — я говорю правду, достойную самого Господа…

— Не упоминай имя Господа нашего, ты, нечестивец!

— Прости, о Великий. Но я действительно говорю правду. Я видел его, видел! Там, за Большим холмом, у Щербатой Скалы! Он прилетел на сверкающем троне, а потом долго стоял на скале и смотрел.

— И куда же он смотрел? — Примитивная ложь юноши забавляла Боа.

— Не знаю, о Великий. Он просто стоял и смотрел, а потом я испугался и убежал.

— Убежал? — Боа засмеялся, остальные члены Совета тоже потихоньку захихикали. — Но почему же ты убежал от Господа своего, если сумел узреть его?

— Я испугался, я очень испугался. Он так смотрел…

— И как же он смотрел?

— Не знаю, о Великий, но… Но я испугался.

— Сознаешь ли ты, что своими речами, оскверняющими имя Божье, ты совершил великий грех, искупить который сможешь лишь в горниле Очищения?!

— Но, Великий Боа, сжалься — и поверь мне! Сходи к Щербатой скале, и ты убедишься сам…

— У меня есть более важные занятия, чем выслушивать твои сказки. Уведите его. И объявите народу, что завтра в полдень состоится Ритуал Очищения!

Юношу грубо схватили за руки и поволокли к выходу.

— Но я сказал правду, я-не вру, я действительно видел его! — кричал Кир, вырываясь из рук стражника, но его уже никто не слушал — члены Совета тихо перешептывались, обсуждая детали предстоящей церемонии.

В пещере, куда бросили Кира, было сыро и неуютно. С потолка капала вода, стены покрывала скользкая плесень. Несколько маленьких отверстий в одной из стен служили окнами, вход был закрыт массивной дверью из плотно пригнанных досок. Сидя на каменных нарах, юноша думал о том, как глупо все получилось. Ему не поверили — а ведь он сказал правду. Но ужаснее всего было не то, что ему не поверили, не то, что завтра его опустят в Священный Колодец. Хуже всего было то, что ему уже никогда не увидеть Таю. Вот если бы она попросила за него… но Кир тут же отверг и эту возможность. Если вождь поймет, что его приемная дочь влюблена в простого ры— бака, последствия будут ужасными. Нет, за себя он уже не боялся — чему быть, того не миновать. Но вот Тая… Ей подобные откровения могли только повредить.

Выглянув в одно из окошек, он увидел неторопливо шагающего охранника. Нет, убежать не удастся, и вряд ли можно ожидать чьей-то помощи. Оставалось ждать завтрашней церемонии — и думать о лучшем…

В то время как Кир размышлял о своей невеселой судьбе, по узкой лесной тропинке торопливо пробиралась хрупкая невысокая девушка. Она то шла, то бежала, переплывала вздувшиеся от дождей лесные речушки, стороной обходила коварные болота. Девушку звали Таей, и спешила она к Щербатой скале. Ей надо было успеть, обязательно успеть — от этого зависела жизнь дорогого ей человека. Именно ей Кир первым рассказал о своем открытии, и она ему безоговорочно поверила — в отличие от ее отца и членов Совета, приговоривших юношу к смерти. Она не могла попросить отца о снисхождении — слишком уж хорошо его знала… Попросить — значит погубить Кира окончательно. Но был и другой путь, и именно поэтому спешила она к одинокой высокой скале, на которой Кир увидел Бога.

«Если это Бог, то он поможет, — думала Тая, — обязательно поможет. Только бы он был там!»