Сокровища поднебесной

И снова ночью меня разбудили хлюпающие звуки surata, которой занимались в комнате. На этот раз они сопровождались настойчивым шепотом. На следующее утро Тофаа объяснила мне, что наша хозяйка повторяла: «Сильнее, сын! Ты должен стараться изо всех сил!» Я подумал, уж не собирается ли алчная женщина в следующий раз выйти замуж за собственного внука. Однако решил не вмешиваться не в свое дело и поэтому ни о чем не стал спрашивать. Точно так же я не стал делать замечаний Тофаа и объяснять ей, что с точки зрения христианина все индуистские верования — один сплошной грех, да и просто по-человечески мне их мораль пришлась весьма не по вкусу.

Наша цель — столица Чолы Кумбаконам — находилась не так уж и далеко от того места, где мы пристали к берегу. Однако купить на побережье верховых лошадей оказалось невозможно, да и желающих подвезти нас до соседней деревни или города тоже не нашлось. По-моему, местным индусам не позволяли этого делать их жены. Поэтому нам с Тофаа пришлось добираться до столицы невероятно долго и с постоянными пересадками: то мы покачивались на повозках, которые тянули буйволы, неуклюже подскакивая на их острых хребтах; то нас тащили на каких-то каменных салазках, где мы сидели, расставив ноги; то мы тряслись верхом на вьючных ослах, а раз или два ехали на настоящих оседланных лошадях. Однако чаще всего мы просто шли пешком, а ночевать нам обычно приходилось прямо на обочине дороги. Но это все еще куда ни шло, гораздо хуже было то, что каждую ночь Тофаа притворялась, хихикая, что я устраиваю ночлег в дикой местности только для того, чтобы изнасиловать ее. Когда же ее ожидания не оправдывались, она потом почти всю ночь обиженно жаловалась, что я плохо отношусь к высокорожденной госпоже по имени Дар Богов.

Последняя отдаленная деревня на нашем пути имела название, которое было больше ее населения — Йаямкондачолапурам, да к тому же во время нашего пребывания там число ее жителей еще уменьшилось. Помню, в тот вечер мы с Тофаа снова сидели на корточках в вымазанной коровьим навозом хижине и хлебали какое-то отвратительное блюдо приправленное карри, когда услышали нарастающий звук, напоминающий отдаленный гром. Наши хозяева тут же вскочили и, одновременно издав ужасный вопль: «Асвамхеда!», — выбежали из дома, отпихнув ногами в сторону нескольких детишек, валявшихся на полу.

— Что такое «асвамхеда»? — спросил я Тофаа.

— Не имею представления. Это слово означает всего лишь «бегите прочь».

Рассудив, что нам тоже лучше последовать примеру хозяев и убежать, мы перешагнули через детишек и выскочили на единственную улицу деревни. Громыхание слышалось уже ближе, и я смог определить, что это стадо животных, несущихся галопом куда-то на юг. Все жители Йаямкондачолапурама бежали прочь от этого шума: охваченная безудержной паникой толпа небрежно топтала ногами множество детишек и стариков, упавших на землю. Некоторые самые расторопные индусы вскарабкались на деревья или на крытые соломой крыши своих жилищ.

Я увидел, как животные, бегущие впереди галопом, поскакали по южному концу улицы, и понял, что это лошади. Теперь я достаточно знаю лошадей и могу вас заверить, что среди животных они не самые разумные существа, однако нет никакого сомнения, что кони все-таки значительно умнее индусов. Даже бешено скачущий табун лошадей, с выпученными глазами и покрытыми пеной боками, не затоптал ни одного человека на своем пути. Все они либо перескакивали через лежащих на земле, либо сворачивали в сторону, умудряясь никого не задевать копытами. Поэтому я просто распростерся на дороге и увлек за собой Тофаа, которая пронзительно кричала от ужаса. Я заставил ее лежать спокойно, поскольку надеялся, что обезумевший табун обогнет нас и пронесется стороной. Лошади также старались не наступить на лежащие без движения тела стариков и детишек, по которым уже прошлись их родственники, друзья и соседи.

Когда последние кони исчезли на дороге, ведущей на север, пыль постепенно начала оседать, а жители деревни стали слезать с деревьев и крыш и возвращаться обратно. Они тут же принялись хором пронзительно завывать и вопить от горя, поскольку по пути поднимали раздавленные мертвые тела; индусы потрясали кулаками, угрожая небу, и громко выкрикивали проклятия богу-разрушителю Шиве за то, что тот забрал столько невинных и немощных людей.

Мы с Тофаа снова вернулись к прерванной трапезе. Вскоре пришли и наши хозяева и пересчитали своих детей. Все дети оказались целы, да и сами родители отделались лишь травмами. Однако они пребывали в такой же печали, как и остальные жители деревни, были просто убиты горем. В ту ночь они даже не стали заниматься surata. Я попытался выяснить у хозяев, что же такое «асвамхеда», но они смогли сказать только, что это несчастье случается раз в год и что это дело рук злобного раджи из Кумбаконама.