Сокровища рода де Карсо (СИ)

— Прости, дружище, я слушаю тебя со всем вниманием, — обнял он Жака, — но по пятницам ни один здравомыслящий капитан не выйдет из порта — уж очень скверная примета! А Девис просто хочет собрать на борту всю команду, чтобы в день отхода не выискивать людей по кабакам.

— Это не меняет дела! Времени осталось всего чуть! Надо ведь и дом подыскать и обставить его как-никак. А по сему, я думаю, пора разделиться. Наши шансы найти Крысёнка сразу увеличатся вдвое.

— Ты правильно решил, Жак! Этого проходимца надо найти как можно быстрее, и, если он денег добром не отдаст, то придётся их выбить силой.

После обеда буканьеры отправились бродить по Тортуге. Бенуа повезло почти сразу. Прошло не больше часа, как он увидел выходящего из дверей трактира Крысёнка.

— Эй, Денье! Куда ты так спешишь!? — заслонил он дорогу.

— Дьявол меня забери! Кого я вижу! Неужели это ты, Жак? — искренне обрадовался Крысёнок. — Я слышал, что вы с Малышом уцелели, но не надеялся вас встретить. Говорят, вы записались в корсары, — глаза его забегали, и от искренней улыбки не осталось и следа. — А где Ажен? — посмотрел он по сторонам.

— Тебя ищет! Мы уже третий день горим желанием увидеть твою рожу!

— Это ещё зачем! — заносчиво распрямился Крысёнок, возвышаясь на полголовы над Жаком.

— Да за тобой должок, Жерар! Тот, который ты выгреб из кошелька Лангедока, — посмотрел Бенуа в упор на бывшего товарища.

— Я по чужим кошелькам не шарю! — взъерепенился Крысёнок, отрицая очевидное и наливаясь злостью (что свойственно большинству проходимцев, пойманных за руку!).

— Не придуривайся! Крест Лангедока, что ты подарил куртизанке, уже у нас. Выкладывай деньги, и разойдёмся по-хорошему! — зашипел, не выдержав Бенуа. — Или ты забыл, что на Тортуге, для таких как ты, приготовлен хороший пеньковый галстук!?

— Ах ты, собака! Ты пытаешься мне угрожать?! — завопил Денье и так неожиданно двинул Жака в ухо, что тот растянулся в пыли, ошарашено хлопая глазами. — Не путайся под ногами, а то схлопочешь пулю! — злобно бросил Крысёнок и развернувшись, под дружный хохот зевак, больно задевший самолюбие Бенуа, пошёл прочь.

— Ну, Крысёнок! Молись дьяволу! — заорал буканьер, выхватывая нож и устремляясь за обидчиком.

Денье, услышав позади топот, резко обернулся и, увидев в руках Бенуа лезвие ножа, не задумываясь, разрядил в него свой пистолет.

Только необыкновенная ловкость спасла Жака от верной смерти. Заметив наведённое на него дуло, он молниеносно присел и тут же метнул клинок. Пуля прошла над головой, уткнувшись в стену трактира, а Денье, захрипев, завалился набок, обхватив скрюченными пальцами торчащую в груди золотую рукоять.

Когда Бенуа подбежал к противнику, Денье, содрогаясь от усилий, с трудом перевернулся на спину. Он несколько секунд натужно хрипел, справляясь с рвущей тело болью, а потом затих, устремив взгляд на склонившегося над ним Жака. К своему удивлению в его широко открытых глазах буканьер не уловил ни ненависти, ни злобы. Они смотрели с мягкой человеческой печалью и грустью, открывая так и не понятые никем тайники человеческой души. Да и лицо Денье преобразилось. Не было больше опущенных уголков рта и крысиного оскала. Две складки, идущие от носа, разгладились, и, даже торчащие щёткой усы стали вдруг не так заметны, перестав топорщиться и прильнув к смертельно побелевшей коже, словно желая убрать последнее сходство хозяина с крысой.

— Простите меня ребята, ...если сможете, — тихо произнёс Денье. — Это я... сгубил Лаваля и остальных... Бог мне судья.... А деньги... поделите с Малышом... они в комнате... наверху, — чуть шевельнул он головой в сторону дома по правой стороне. И горестно вздохнув, медленно смежил веки, уже не чувствуя, как светлой росинкой задрожала на ресницах хладная слеза, так и не скатившаяся по щеке живым влажным следом.

Г Л А В А 12

— Ты не очень-то вежлив, парень! Наступил на ногу и даже не собираешься извиняться! — остановил Ажена у входа в таверну рослый верзила с лицом, прочерченным шрамом.

— Извини, брат, коли так. Я торопился, — добродушно улыбнулся Малыш, чувствуя за собой некоторую вину, поскольку ему действительно пришлось немного потеснить двух моряков, загораживающих дверь.

— Да ты ещё и сомневаешься в правдивости моих слов, молокосос?! — яростно ощерился верзила и, не размахиваясь, ударил Ажена в подбородок.

Удар, хотя и рассёк Малышу губу, но явно был рассчитан на то, чтобы привести противника в бешенство, а не сбить его с ног.

Поль отскочил и выхватил шпагу.

— Так тебе ещё недостаточно моего урока вежливости, Щенок?! — загремел верзила. — Клянусь плавником акулы, ты пожалеешь недоносок, что связался с Бешеным Быком, угрожающе прорычал он, и вытащив клинок, взмахнул им несколько раз, со свистом рассекая воздух.

По точным и быстрым ударам, последовавшим один за другим, Ажен почувствовал, что нападавший весьма прилично владеет шпагой.