Сокровища Скифии

Домовитая девочка встала рядом с измученным Тимкой, и вынула из рюкзаков все припасы. Она расстелила на жёсткой траве, одноразовую бумажную скатерть. Затем, быстро и очень умело разложила пакеты с едой и пластиковые бутылки с водой.

Оська тотчас потянулся к вкусно пахнущей пище. Ветка ударила его по запястью и строго велела вымыть грязные руки. Недовольно ворча, одноклассник взял бутылку с водой и чуть отошёл от накрытого подругой «стола».

Неожиданно для себя, Тимка всё же поднялся на гудящие от усталости ноги. Нетвёрдой походкой он пошёл вслед за товарищем. Подростки полили друг другу на руки и, как смогли, смыли с них толстый слой грязи и пыли. Царапины на коже парнишки заныли намного сильнее.

Подошла Ветка с мылом и полотенцем, которое она предусмотрительно взяла из гостиницы. Пришлось друзьям снова заняться помывкой. С чистых, как им уже представлялось, ладоней и пальцев, потекла вода грязно-серого цвета.

Паренёк взял у друга бутылку и полил на руки девочке. Оська с усмешкой скривился, но снова смолчал. Иногда, при сильном желании, он мог быть весьма деликатным.

Ребята по очереди вытерлись одним полотенцем, и вернулись к столу. Тимка был так сильно измучен, что ему показалось, от усталости он не сможет проглотить и кусочка.

Однако, сам себе удивляясь, паренёк, не раздумывая потянулся к ближайшему бутерброду с маслом, сыром и копчёной колбаской. Оська и Ветка уже дружно жевали и часто прихлебывали из открытых бутылок.

Паренёк отломил половину самого аппетитного сэндвича и протянул его Бою. Четвероногий товарищ благодарно вильнул лохматым хвостом, взял зубами подарок хозяина и принялся есть с довольным урчанием.

Смолотив по паре больших бутербродов, ребята дружно повалились спиною на землю. Наслаждаясь заслуженным отдыхом, они неподвижно лежали четверть часа. Почва была очень тёплая. Трава достаточно мягкая. Вокруг них стрекотали кузнечики и бесшумно порхали разноцветные бабочки.

Передохнув, кладоискатели покончили с поздним обедом и аккуратно свернули бумажную скатерть. Стараясь не оставить за собой ни единой соринки, Оська и Ветка убрали «поляну» после своего пикника. Зачем оставлять следы за собой? Ни к чему привлекать посторонних людей к такому необычному месту.

Тимка посадил Боя в корзинку на переднем багажнике и, негнущимися от усталости пальцами, завязал плетёную крышку. Взобравшись на велосипеды, ребята устало покатили домой.

Подъём затонувшего джипа

Дядя Матвей вылез из прозрачной воды. Оскальзываясь на мокрой траве, он зашагал к автокрану. Подойдя ближе к машине, механик увидел, что Пётр удобно устроился на жёстком сидении и крепко уснул.

Задрав лицо к солнцу, крановщик бессильно свесил руки вдоль тела и широко открыл щербатую пасть. Из его тонкого горла изрыгались рулады тихого храпа. Недовольно нахмурившись, дядя Матвей поднялся в кабинку и бесцеремонно толкнул беспечно отдыхавшего крановщика. Убедившись, что всё бесполезно, он встал за спиной свояка и смачно треснул ему по затылку.

С трудом очнувшийся, сильно похмельный мужчина, долго мотал головой. Наконец, он немного привёл себя в чувство. Слепо протянув руки вперёд, Пётр пошарил по приборной панели и завёл древний «ЗИЛ».

Машина мощно взревела. Большими рывками, стрела крана развернулась на четвёртую часть оборота, и повисла над затонувшим автомобилем приспешников. Стальные тросы стали неспешно разматываться. Огромный металлический крюк понемногу опускался к воде.

Встав на капот чёрного джипа, Лом прицепил сцепку к траверсе, лежавшей на блестящем верхнем багажнике. Спустившись в воду, он отошёл метра на три и весело крикнул: – Готово!

Пётр дёрнул за рычаги. «ЗИЛ-130» взревел ещё громче. Стрела крана неторопливо направилась вверх, к высокому синему небу. Четыре каната натянулись, как струны. Джип начал медленно подниматься из мрачных глубин.

Сначала глазам Шныря предстала чёрная крыша. Потом, капот с большими разводами в местах недавней шпатлевки. Наконец, вся машина оказалась над неширокой гладью реки.

Из внезапно открывшихся дверок, наружу рванулись потоки бурной зеленоватой воды. Вместе с ней из салона плеснулись большие пучки длинной осоки и с десяток зелёных лягушек. Слабо покачиваясь в разные стороны, автомобиль повис в жарком воздухе крымской степи.

Петро ещё раз потянул за рычаги автокрана. Страшно скрипя, стрела повернулась ещё на пол-оборота и застыла над узким просёлком. Крановщик удовлетворённо вздохнул. Он ощутил, что очень сильно устал и на секунду прикрыл тяжёлые веки. Его голова тотчас отшатнулась назад. Рот приоткрылся. Снова послышался храп.

Дядя Матвей с удивительной злобой пихнул в бок свояка. Пьяный на мгновенье проснулся. Он на что-то нажал, и бессловесным кулём вывалился из ржавой кабины.

Механик выскочил на стальную платформу, спрыгнул с крана на землю и бросился к неподвижному родичу. Судорожным движением рук, старик перевернул его на спину и услышал тоненький храп.

– Живой! – умилился дядя Матвей. Он поднёс кулак к прищуренному левому глазу и вытер скупую мужскую слезу. Всё-таки, хоть и пьяница, а не чужой человек.