Но это была не Оланда. В тот момент это было для меня гораздо более интереснее, нежели бы это была Оланда. На ней было современное американское платье. Ее фигура была стройной и прямой, лицо не было слишком совершенным овалом, но тонким, милым и искренним. Поверх него была масса волнистых каштановых волос. И превыше всего было великолепие ее глаз.
И в одной ловкой маленькой руке болтался большой зеленый козырек для глаз.
Мы оба уставились на нее на мгновение, прежде чем я увидел, что Пристли все еще не узнал ее.
– Это Рут! – воскликнул я. – Она вывела свое изображение на экран с маленького телефоноскопа в своей комнате.
– Рут! – воскликнул он. – Как же так, Рут! Я не верю, что когда-либо по-настоящему видел твое лицо раньше!
Она смотрела в его глаза с таким светом в своих глазах, который сияет только для одного мужчины в мире. И с того места, где я стоял, я мог немного уловить выражение его лица.
Я повернулся и на цыпочках вышел из комнаты с болью в сердце, которая не была полностью излечена, пока я не встретил леди, которая спокойно сидит рядом со мной в этот момент, пока я пишу эти строки.
Ибо, когда я увидел ответный огонек в глазах Пристли, я понял, что он наконец нашел свое Сокровище Тантала.
КОНЕЦ
1920 год