Сокровища Траникоса

Таким образом пакт был заключен без рукопожатий и громких тостов. Оба капитана сверкали друг на друга глазами, словно оголодавшие волки. Граф дрожащими пальцами теребил свои обвисшие усы, однако не отреагировал на сделку, полностью углубившись в свои сумрачные мысли.

Конан беззаботно потянулся как огромная кошка, залпом выпил вино и улыбнулся присутствующим и с обезоруживающей непринужденностью, однако в продемонстрированной киммерийцем улыбке таилось выражение спрятавшегося в засаде тигра.

Белеза ощущала убийственные намерения каждого из сидящих за столом. Ни один из них не думал о том, чтобы выполнить соглашение, за исключением, быть может, одного только Валенсо. Каждый из морских грабителей хотел заполучить в собственные руки корабль и все драгоценности. Никто из них не помышлял о том, чтобы удовлетвориться меньшим.

Но каким образом? Что происходило в головах этих людей, какие мысли роились в уме каждого из них? Киммериец, несмотря на свою необычную открытость и прямоту, был не менее хитер, чем остальные — и, к тому же, еще более опасен. Своему главенству в создавшейся ситуации он был обязан но только собственными физическими силами — хотя его могучие плечи и упругие бицепсы толщиной в шею обычного человека казались невероятно мощными и сильными — но также и его железная выдержка, которая удивила даже непрошибаемых Стромбанни и Зароно.

— Ты должен отвести нас к сокровищам, — потребовал Зароно.

— Подожди немного, — осадил его киммериец. — Мы должны разделить наши силы с тем, чтобы ни один из нас не мог навредить другому. Мы сделаем следующее: люди Стромбанни — с полдюжины или около этого — высадятся на берег и разобьют там лагерь таким образом, чтобы обе группы могли держать друг друга под постоянным наблюдением и были уверены в том, что ни одна из групп не смоется тайком, когда мы найдем сокровища, и не нападет на нас из засады. Оставшиеся на борту «Красной руки» люди выведут корабль из бухты в море, чтобы оказаться вне пределов досягаемости обоих групп. Люди Валенсо останутся в форте, однако ворота должны быть открыты. Вы идете с нами, граф ?

— В лес? — Валенсо судорожно вздрогнул и плотнее завернулся в плащ. — Не пойду, даже если мне будет предложено все золото Траникоса!

— Ну, хорошо. Мы возьмем с собой тридцать человек, чтобы нести сокровища, по пятнадцать мужчин из каждой команды и отправимся в путь немедленно.

Белеза, внимательно наблюдавшая за тем, что происходит внизу, увидела, как Зароно и Стромбанни обменялись незаметно тайными взглядами, а потом быстро и воровато опустили глаза, поднялись бокалы, чтобы скрыть свои невысказанные коварные намерения.

Белеза обнаружила в плане Конана смертельно опасную слабую сторону, и удивленно спросила себя, как это он мог допустить такой просчет. Быть может, он просто был уверен в своих силах? Однако она знала, что он не вернется из леса живым. Как только сокровища окажутся в их руках, оба мошенника расправятся с этим человеком, убьют этого гиганта, которого они так ненавидят.

Она вздрогнула, поежилась и сочувственно посмотрела на мужчину, которого судьба, похоже, приговорила к смерти. Странно было видеть этого могучего бойца, сидевшего там, внизу, и пьющего вино с негодяями, живыми и невредимыми, и знать, что он уже обречен на гибель.

Возникавшая ситуация была явно нездоровой и источала ненависть и враждебность. Зароно с удовольствием свалил бы на пол Стромбанни и убил бы

его, будь у него такой шанс. Девушка не сомневалась и в том, что пират также уже вынес смертный приговор Зароно и ее дяде. Если бы Зароно оказался победителем, она, по крайней мере, осталась бы в живых. Но когда она посмотрела на корсара, который нервно подкручивал свои усы и на лице, которого сейчас четко проявились все гнусные черты его характера, она поняла, что не представляет, что именно ей лучше выбрать: гибель или Зароно.

— Как далеко предстоит идти? — осведомился Стромбанни.

— Если мы выйдем в путь немедленно, в полночь мы уже сможем вернуться, — ответил Конан. Он в очередной раз опустошил свой бокал, поправил пояс с оружием и взглянул на графа. — Валенсо, это вы, свихнувшись, убили пикта в охотничьей раскраске?

Валенсо пораженно заморгал.

— Что вы хотите этим сказать?

— Значит, вы не знаете, что ваши люди вчера ночью убили в лесу пикта?

Граф покачал головой.

— Ни один из моих людей прошлой ночью не был в лесу.

— Во всяком случае в лесу кто-то был, — пробормотал киммериец, вцепившись в стол. — Я видел голову пикта на дереве на краю лесной чащи и на ней отсутствовала боевая окраска. Так как там не было отпечатков следов сапог, я решил, что убийство произошло еще до начала шторма. Но там можно было видеть множество других следов отпечатки мокасин на влажной почве. Итак, пикты побывали там и видели голову на дереве. Должно быть, это были воины какого-то другого племени, в противном случае они забрали бы ее с собой. Если у них, оказалось, заключен мир с племенем убитого, они, конечно же, побежали в его деревню, чтобы сообщить о случившемся.

— Может быть, они его и убили? — произнес Валенсо.