Сокровища животного мира

Во всяком случае, на этот раз я был парализован полностью. И если бы Эмере не выхватил меня из канавы с более чем похвальной ловкостью, чудовище доконало бы меня на обратном пути. Позднее я узнал, что на родине Эмере эти гигантские мохнатые пауки считаются воплощени­ем дьявола, а в тамошней мифологии он куда страшнее, чем в нашей.

Пока я приходил в себя поодаль от канавы, паук бросался шестифутовыми прыжками навстречу каждому, кто пытался к нему приблизиться. Африканцы, хотя и с опаской, все же попытались поймать его голыми руками, несмотря на то, что прекрасно знали о смертельной опасности. В конце концов паук убрался обратно в свою нору той размеренной и коварной походкой, которой отличаются эти существа: разду­тое тело, подвешенное на угловатых ногах с мягкими лапками, покачивалось у самой земли.

Мы загнали колья в землю позади норы и начали постепенно отбрасывать землю, а я загородил выход мешком из сетки. Когда паук увидел, что игра проиграна, он бросился в сеть. Мы поразились, заметив на его теле сплошной покрое из маленьких его подобий, размером с небольшую монету. Младенцы покрывали мать толстым слоем, а несколько штук выскочило следом за ней. Может быть, этим и объяснялась свирепость ее нападения.

Когда это ужасное существо было утоплено в спирту, я собрал все силы и заставил себя осмотреть его. Только убедившись, что тварь несомненно мертва, я выложил ее на эмалированный кювет, используемый нами при вскрытии и иной обработке мертвых животных. Длинные ноги, выпрямлен­ные и растянутые во все стороны, закрыли дно кювета, точно вписавшись в него. А размером кювет был двенадцать на восемь дюймов.

Гигантская водяная землеройка

В горных речушках Западной Африки обитает фантасти­ческое животное, подлинное живое ископаемое. Много лет назад его открыл исследователь и путешественник дю Шайю, обладавший несомненным пристрастием к сенсациям и более чём ярким воображением. С тех давних пор сведений об образе жизни гигантской водяной землеройки (Potamogale velox) почти не прибавилось, коллекционного материала для изучения набрались сущие крохи, ни одной фотографии животного не было, так что никто не мог ничего ни убавить, ни добавить в описаниях, сделанных дю Шайю. Вот почему Potamogale едва не превратилась в некий зоологический миф.

Я уже не раз упоминал о нескольких видах животных, ради которых мы отправились в Африку, и мне кажется, что, прежде чем прибавить к этому списку еще несколько видов, давая повод для упреков в том, что мы не имели определенных задач, а просто хватали все, что попадется под руку, следует ясно и четко перечислить те цели, которые мы поставили перед собой еще до отъезда. Мы намеревались составить общий каталог всех млекопитающих, рептилий и амфибий изучаемого района, а также собрать коллекцию всех паукооб­разных, многоножек, сухопутных улиток и паразитических червей, какие только нам попадутся. В частности, мы установили себе семь особых заданий повышенной сложности, а именно: раздобыть определенные внутренние органы шипох­воста и карликового лемура Демидова, достать как можно больше шкур и черепов леопардов, изучить особенности размножения червяг, собрать материал о Potamogale, привез­ти несколько шпорцевых лягушек, добыть Podogona и, наконец, собрать конкретные данные о пресноводном дельфи­не, или небольшом ките, который, судя по слухам, водится в больших реках Западной Африки.

В предыдущих главах я рассказал, как нам удалось едва ли не чудом выполнить первые три задачи; нам так повезло, что в этой экспедиции мы раздобыли и всех остальных редких животных. Осталась невыполненной только послед­няя задача — относительно пресноводного кита, но так как один крупный специалист сказал мне, когда мы вернулись: «Может быть, его вовсе и нет в природе», то это не поставят нам в вину, хотя сами мы не делаем для себя никаких скидок.

Гигантская водяная землеройка, или Potamogale, была едва ли не самой желанной и самой неуловимой добычей из всего списка.

Самое первое описание, принадлежащее дю Шайю[9], изобилует интересными подробностями: он рассказывает, например, что животное гоняется за рыбой в кристальных горных потоках и подстерегает добычу, затаиваясь под камнями на дне реки. Это утверждали и местные жители горных районов, которые мы посетили. Однако наши африканцы, в частности Афа, не решались утверждать, что животное питается именно рыбой; рассказывая о его добыче, они ограничились всеобъемлющим термином «мясо».