Сокровище

Хоть она и была крупной женщиной, но двигалась легко и обладала природным чувством ритма. С ней было очень приятно танцевать. Он посмотрел в зеркала на стене и не мог не подумать, что они выглядят отличной парой. Глаза их встретились в зеркале; интересно, подумала ли она то же самое. Потом они еще танцевали, а позже Ричард Харенгер сказал, что пора идти домой. Он заплатил по счету, и они вышли. Он обратил внимание, что она пробирается сквозь толпу без тени неловкости. Они сели в такси и через десять минут были дома.

— Я поднимусь по черной лестнице, сэр.

— Абсолютно незачем. Поднимемся на лифте.

Он взял ее под руку и холодно посмотрел на привратника, давая ему понять, что нет ничего странного в том, что он немного поздновато возвращается в компании со своей горничной. Он открыл дверь ключом и впустил ее.

— Ну, что же, спокойной ночи, сэр. Большое спасибо. Для меня это был настоящий праздник.

— И вам спасибо, Причард. Мне было бы очень скучно сидеть одному весь вечер. Надеюсь, вам понравилась наша вылазка.

— Нет слов, сэр.

Успех был полный. Ричард Харенгер был доволен собой. Он сделал доброе дело. Очень приятно сознавать, что действительно доставил кому-то столько удовольствия. Собственное добросердечие согрело его, и на какой-то миг он ощутил, что в его сердце разрастается любовь ко всему человечеству.

— Спокойной ночи, Причард, — сказал он и, чувствуя себя таким счастливым и добрым, обнял ее за талию и поцеловал в губы. Они задержались на его губах, она ответила на поцелуй. У нее было крепкое, жаркое тело здоровой женщины во цвете лет. Ему это показалось очень приятным, и он прижал ее к себе чуть крепче. Она обняла его за шею.

Обычно он не просыпался до того, как входила Причард с письмами, но на сей раз проснулся в половине восьмого. У него было какое-то странное ощущение, он сразу не мог даже понять, в чем дело. Он привык спать на двух подушках и вдруг сообразил, что лежит только на одной. Тут он все вспомнил и огляделся. Вторая подушка лежала рядом. Слава Богу, на ней никого не было, но отпечаток головы виднелся очевиднейшим образом. Сердце его упало. Тело покрылось холодным потом.

— Бог мой, какой же я был дурак! — воскликнул он.

Как мог он сделать такую глупость? Что это вдруг на него нашло? Вот уж не в его духе было заигрывать со служанками. Какой стыд! В его-то возрасте и при его положении. Он не слышал, как Причард выскользнула из постели. Наверное, спал. Даже нельзя сказать, чтобы она ему очень нравилась. Не в его она вкусе. Как он говорил недавно, она скорее действовала ему на нервы. Даже теперь она оставалась для него только Причард. Он не знал ее имени. Какой идиотизм! А что будет дальше? Такое положение немыслимо. Совершенно ясно, что он не сможет держать ее, а, с другой стороны, уволить ее по его же вине, впрочем, и по ее собственной, ужасно несправедливо. Потерять лучшую горничную из-за какой-то минутной блажи!

— Все эта проклятая доброта, — простонал он.

Теперь он уже не найдет никого, кто бы так следил за его одеждой и так чистил серебро. Она знала телефоны всех его друзей и понимала толк в винах. Но, само собой, она должна уйти. Ей следует понять, что после того, что случилось, так больше продолжаться не может. Он сделает ей хороший подарок и напишет отличную рекомендацию. Она с минуты на минуту должна войти. Какой она будет — лукавой, фамильярной? Или, может, начнет задирать нос? Вероятно, она даже не даст себе труда принести письма. Будет ужасно, если ему придется позвонить и войдет миссис Джедди со словами: «Причард еще не встала, ей надо отдохнуть после вчерашнего».

— Боже, какой я был идиот! Какой презренный болван!

В дверь постучали. Ему стало нехорошо от страха.

— Войдите.

Ричард Харенгер был несчастен.

Причард вошла с боем часов. На ней было пестрое платье, которое она обычно носила в первую половину дня.

— Доброе утро, сэр.

— Доброе утро.

Она раздвинула занавески и дала ему письма и газеты. Лицо ее было бесстрастно. Выглядела она точно такой, как всегда, и двигалась так же неспешно, как обычно. Она не избегала его взгляда, но и не искала его.

— Наденете серый костюм, сэр? Его вчера принесли от портного.

— Да.

Он сделал вид, что читает письма, а сам следил за ней из-под полуопущенных век. Причард стояла к нему спиной. Она взяла его фуфайку и кальсоны и повесила на спинку стула. Потом вынула запонки из вчерашней рубашки и продела их в свежую. Выложила носки с подвязками на сиденье стула. Наконец, вынула серый костюм и пристегнула подтяжки к задним пуговицам брюк. Открыла шкаф и после минутного размышления вынула нужный галстук.

— Завтракать будете сразу или сперва примете ванну?

— Сначала позавтракаю.

— Очень хорошо, сэр.