Сокровище

Вэлин вскинул руки и издал невнятный недовольный возглас. Они на миг примолкли, пока Вэлин пытался разобраться в своих беспорядочных чувствах.

- Кортленд, - прошептал он. - Я даже не знаю, кто она.

Его брат присел рядом с ним и положил руку поверх его руки. - А тебе не кажется, что это прорыв сквозь баррикаду ярости, которой ты отгородился от мира?

Вэлин вытаращил глаза на своего младшего брата.

- Да ладно, старик. Мы живём в крошечном, вырождающемся малочисленном мирке, состоящем самое большее из нескольких сотен семейств. А мисс Эмилия де Винтер обрушилась на тебя со всей своей экзотической манерой одеваться и говорить, а затем ты обнаружил, что она - авантюристка, и что ты не знаешь, кто она на самом деле. Ты восхищаешься этой леди-негодяйкой не потому, что она леди, а потому что она ею не является.

- Чертовски глупое основание для брака!

Кортленд поднялся и вернулся к библиотечному столу, где поднял книгу, которую читал. - Ты кричишь, приятель.

- Как это относится к делу? - спросил Вэлин.

- Тебе впору свыкнуться с этой мыслью, - сказал Кортленд, как будто Вэлин ничего и не произносил. - Она в твоей крови. Можно сказать, ты ею заражён.

Вэлин вскочил со стула. - О, что ты-то можешь знать об этом? Ты проводишь дни, зарывшись носом в подвиги и восстанавливая старую кровать… э-э… восстанавливая старые крепости. - Он указал на младшего брата, с усмешкой взиравшего на него. - Над чем ты ухмыляешься?

- Над тобой. Ты похож на медведя, угодившего ногой в капкан.

Застыв в суровой позе, Вэлин свысока посмотрел на Кортленда. - Можно подумать, ты пытаешься помочь мне выбраться из этого затруднения, или, по крайней мере, предлагаешь сочувствие.

Книга выпала из рук Кортленда на стол, когда он громко захохотал. Молодой человек поспешил обогнуть стол, когда Вэлин выругался и гордо зашагал прочь из комнаты. Он перехватил Вэлина на лестничной площадке и хлопнул брата по плечам.

- Извини, старина, - Кортленд постарался подавить усмешку. - Я действительно сочувствую твоему затруднительному положению. Возможно, тебе станет легче, когда ты узнаешь, кому пообещал свою руку в предстоящем браке. - Не в силах сдержать своего веселья Кортленд со смехом прислонился к стене.

- Наглый ублюдок, - пробормотал Вэлин. Он уставился на Кортленда, после чего задумался.

- Но, возможно, ты, в конце концов, найдёшь решение.

С трудом натягивая юбку от амазонки, Эмми отпихнула в сторону корсет. Всё равно она не сможет зашнуровать его без посторонней помощи. Слёзы от новых рыданий застили глаза, скрывая из вида бесполезную вещицу.

- О, проклятье! - Она опустилась на колени и подобрала корсет, используя его в качестве носового платка. - Прекрати плакать, Эмилия Фокс. Мало того, что слёзы признак слабости, так они ещё и бесполезны.

Девушка встала, продолжая вытирать щёки краем корсета. Взгляд упал на кровать, на простыни, на капли крови. Застонав, Эмми отвернулась от свидетельств своей глупости и уселась на стоящий близ окна сундук с одеждой.

Она провела жизнь в трущобах, а значит, была посвящена в подробности интимных отношений таким способом, который не снился ни одной леди. По сути, ей было тринадцать, когда исполненная благих намерений шлюха из Уайтчепела раскрыла ей тайну. Но знания и опыт - не одно и то же. Опыт казался намного приятнее. До тех пор пока Вэлин не дал дёру, будто спасаясь от чумы, трусливый подонок. Она уронила корсет на пол.

Как он мог быть таким невероятно притягательным, таким соблазнительным в один момент, а в другой - стать настолько озабоченным, чтобы исчезнуть? Маркиз сожалел о содеянном. Вот почему. Он сожалел, что занимался с ней любовью, хотя и нашёл это столь же изумительным, сколь и она.

Почему она отказалась и от всех принципов, и от тщательно охраняемой девичьей чести? Нетронутая и одинокая - Эмми была вполне довольна своим положением, до знакомства с Вэлином Нортом. И правда, ей было недосуг беспокоится из-за отсутствия в её жизни любви - слишком она была занята, содержа своих братьев и сестру, шайку друзей-преступников и себя. До встречи с маркизом, любовные отношения, с которыми она сталкивалась на страницах книг, что давала ей мама, были для неё чем-то неопределенным. В такие отношениями ввязывались герои шекспировских пьес, а не девушки из трущоб, к тому же незаконнорожденные. В любом случае, на мужчин нельзя было рассчитывать. Она сама себе была противна за то, что уступила одному их них. Взгляните, куда это её привело - осталась одна-одинёшенька на большой уродливой кровати.

- Так тебе и надо, раз доверилась мужчине, - пробурчала себе Эмми.

Откидываясь назад, она прислонилась к каменной стене и закрыла глаза. Она хотела убежать, вырваться из этого кипящего котла непривычных эмоций - сильного желания, унижения, боли - перемешанных вместе.