Сокровище

Я стираю слезы со щек, закрываю глаза и делаю глубокий вдох в попытке осмыслить все, что я узнала за последние несколько минут. А когда я делаю выдох и открываю глаза, то вижу перед собой не женщину, стремящуюся к разрушению и смерти, а мать, сокрушенную отчаянными поисками средства спасти своих дочерей и впоследствии раздавленную потерей одной из них из-за собственных опрометчивых действий. И хотя сама я не мать и у меня нет детей, хотя Королева Теней не может сделать ничего, что искупило бы ту боль, которую она причинила моей семье – и моему народу, – я не могу не гадать, не слишком ли много ей выпало страданий. Не могу не гадать, когда всех этих сражений и войн, всех этих смертей, тюрем, мщения, разрушений и мук станет достаточно.

Никто не станет спорить о том, что совершенное Королевой Теней было неправильно. Оправдывала ли она это перед самой собой? Да. Делает ли это ее поступок правильным и справедливым? Конечно нет.

Но то, что сделала моя бабушка, тоже было неправильно. Оправдывала ли она себя своим бесконечным горем? Да. Делает ли это ее поступок правильным и справедливым? Нисколько.

Несправедливость есть несправедливость, и из двух несправедливостей никогда не рождается справедливость. Я узнала эту истину еще до того, как закончила ходить в детский сад.

Но сейчас, когда я нахожусь в этом зале, в этом мире, созданном из горя и ярости, вопрос о том, кто виноват, – это не тот вопрос, который занимает меня. Ни сегодня, ни, надеюсь, когда-либо в будущем. Потому что главный вопрос заключается не в определении чьей-то вины.

А в том, как мы можем это исправить.

Умирали люди. Разбивались сердца. Выигрывались и проигрывались войны. И ничто из этого нельзя отменить. Ничто из этого нельзя забыть. Прошлое остается неизменным.

Его нельзя изменить, но его можно понять.

Его нельзя забыть, но его можно принять.

И возможно – возможно, – его раны можно залечить.

Я смотрю на мою пару, на Хадсона – сильного, но изломанного.

На Иден, которая потеряла свою семью, на Джексона, который в прямом смысле слова потерял сердце.

И на Мекая, который, очень возможно, потеряет свою жизнь.

Любой из нас мог бы предпочесть дать волю своему гневу. Черт возьми, Хадсон мог бы начать сокрушать этот мир в пыль. Но он этого не сделал. Мой прекрасный суженый всегда, всегда выбирал путь милосердия, если это было возможно.

Если тот, кто против воли был почти двести лет заперт под землей в темноте, все равно выбрал свет, то всегда есть надежда. Всегда есть милосердие. Всегда есть возможность простить.

И именно это необходимо нам сейчас.

Если мы не начнем учиться на ошибках наших родителей, на ошибках наших дедушек и бабушек, то нам суждено повторить каждую из них.

Но я должна верить, что мы их не повторим. Именно поэтому мы все еще здесь. Именно поэтому мы вопреки здравому смыслу явились сюда, чтобы просить Королеву Теней спасти жизнь Мекая.

И именно поэтому, даже если мы не сможем убедить ее поступить правильно и справедливо, это не помешает нам самим поступить правильно и справедливо.

Потому что в какой-то момент кто-то должен просто засучить рукава и исправить все это дерьмо. И начать прямо сейчас.

Глава 110 Нет женщины, которая была бы как крепость

– Грейс? – Хадсон выходит вперед и кладет ладонь мне на поясницу. – Что я могу сделать?

Мне нравится, что он знает меня достаточно хорошо, чтобы понимать, когда я что-то задумала. И еще больше мне нравится, что он всегда первым вызывается помочь.

Я поворачиваюсь к нему и на секунду теряюсь в его бездонных глазах. Таких синих, таких блестящих, таких добрых, хотя всю его жизнь мир не был к нему добр. И я знаю – что бы ни происходило между нами, какую бы тайну он ни скрывал от меня, это в сущности неважно. Потому что это мой Хадсон, мой навсегда, и я никогда от него не откажусь. Слава богу, у меня есть целая вечность, чтобы любить его.

И хотя я еще не уверена, что именно мне надо делать – и сработает ли то, о чем я думаю, – я просто улыбаюсь и говорю:

– Держись.

А затем я оглядываю этот зал – эту крепость, – созданную из ярости, страха и горя, и решаю, что с меня хватит. Кровопускательница воздвигла эту тюрьму с помощью магии хаоса, а значит, я, возможно, смогу разрушить ее. Мне надо только понять, как это сделать.

Сделав глубокий вдох, я закрываю глаза и ныряю внутрь себя. И вижу все свои нити. Зеленую, черную, розовую, красную, платиновую и синюю. Эта синяя нить всегда наготове, она всегда ждет меня. Я провожу по ней рукой, затем улыбаюсь, почувствовав, что Хадсон тоже коснулся ее.

А затем я перехожу к моей ярко-зеленой нити – такой же яркой и сильной, как нить уз нашего сопряжения. К моей нити полубожества, соединяющей меня с моей магической силой. До сих пор я не пыталась пользоваться ей в Мире Теней – но теперь я чувствую, как она пульсирует в ответ на мое намерение пустить в ход энергию хаоса. Я сжимаю эту нить так крепко, как только могу, и чувствую, что магия в ней начинает пробуждаться.