Сокровище

— Да, — задумчиво протянул Аммар и нервно зашагал взад-вперед по комнате. — Похоже, я недооценил коварство Язида. Я был вполне спокоен, считая, что Мачадо бессилен, поскольку не знает о наших планах отхода на безопасный аэродром в Аргентине. Но, судя по действиям Язида, у нашего мексиканского коллеги имеется собственный план.

— Тогда почему он до сих пор не попытался нас убрать?

— Потому что Язид и Топильцин не дадут ему соответствующий приказ, пока не будут готовы начать бутафорские переговоры об освобождении заложников. — Неожиданно Аммар резко остановился, словно наткнулся на невидимое препятствие, и схватил за плечо радиста, который сразу сбросил наушники. — Ты не получал никаких необычных посланий?

Египетский радист искренне удивился:

— Странно, что ты спросил. Наши друзья латиносы были здесь десять минут назад и задавали тот же самый вопрос. Я счел их не слишком умными. Любая прямая передача была бы сразу же перехвачена американцами или европейцами. После этого потребуются секунды, чтобы определить наши координаты.

— Иными словами, ты не слышал ничего необычного?

Араб покачал головой:

— Даже если и слышал, все сообщения были шифрованными.

— Выключи оборудование. Пусть мексиканцы думают, что ты продолжаешь слушать эфир. Если они спросят о поступивших сообщениях, отвечай, что ничего не слышал.

Ибн-Тельмук вопросительно взглянул на Сулеймана:

— Какие будут инструкции для меня?

— Не своди глаз с мексиканцев. Сбей их с толку самым искренним дружелюбием, на какое ты способен. Открой бар и пригласи их выпить. Назначь на самые тяжелые вахты наших людей, чтобы латиносы немного расслабились. Пусть потеряют бдительность.

— Мы убьем их раньше, чем они убьют нас?

— Нет, — сказал Аммар, и на его физиономии расплылась садистская улыбка. — Мы предоставим эту грязную работу леднику.

51

— Там небось не меньше миллиона айсбергов, — уныло сказал Джордино. — Это все равно что искать дерево в лесу. Потребуется черт знает сколько времени.

У полковника Холлиса настроение было не лучше.

— Должен найтись айсберг, соответствующий «Леди Флэмборо» по размерам и очертаниям. Будем искать.

— Имейте в виду, — сказал Джордино, — что антарктические айсберги обычно плоские. А надстройка под пластиковым покровом должна придать айсбергу, в который превратили «Леди Флэмборо», сложную форму.

Глаз Диллинджера сквозь увеличительное стекло казался в четыре раза больше.

— Резкость просто удивительная, — сказал он. — Будет еще лучше, когда мы увидим, что находится по ту сторону этих облаков.

Все они собрались в маленькой рубке связи «Саундера» и внимательно изучали только что полученное цветное фото с «каспера». Данные аэрофотосъемки, доставленные самолетом-разведчиком, поступили на «Саундер» через сорок минут после его приземления.

На хороших, четких снимках было видно море айсбергов, расположившихся в районе шельфового ледника Ларсена с восточной стороны полуострова, и ничуть не меньшее их количество возле ледников Земли Грэхема.

Питт не принимал участия в обсуждении снимков. Он сидел в стороне и самым внимательным образом изучал лежавшую у него на коленях морскую карту. Иногда он отрывался от карты и прислушивался к беседе, но хранил молчание.

Холлис обернулся к капитану Стюарту, стоявшему рядом с приемником. На капитане были наушники с микрофоном.

— Когда мы сможем получить инфракрасные фото «каспера»?

Стюарт поднял руку, показывая, чтобы ему не мешали, и поправил наушники, прислушиваясь к голосу эксперта ЦРУ в Вашингтоне. Потом кивнул Холлису:

— В Лэнгли сказали, что начнут передачу через полминуты.

Холлис мерил шагами тесную каюту, как кот, прислушивающийся к звуку открываемой консервной банки. Остановившись, он с любопытством покосился на Питта, который, вооружившись циркулем-измерителем, сосредоточенно проводил какие-то измерения на карте.

За прошедшие несколько часов полковник довольно много узнал об этом сотруднике НУМА — не от самого Питта, конечно, а от матросов и ученых-океанологов на корабле. О нем говорили с благоговением и восторгом, как о живой легенде.

— Идет, — объявил Стюарт.

Он снял наушники и подошел к приемному устройству, из которого уже показался край снимка газетного формата. Как только лист появился на свет целиком, он взял его и положил на стол. Собравшиеся в рубке снова склонились над столом.

— Специалисты фотолаборатории ЦРУ с помощью компьютера преобразовали специальную высокочувствительную пленку в термограмму, — пояснил Стюарт. — Разница инфракрасного излучения проявляется различными цветами. Черный — это самые низкие температуры. Темно-синий, голубой, зеленый, желтый, красный показывают постепенное повышение температуры. Белый цвет — это самые высокие температуры.

— Какими цветами, по вашему мнению, должна быть обозначена «Леди Флэмборо»? — поинтересовался Диллинджер.

— Где-нибудь в верхней части шкалы, между желтым и красным.

— Ближе к темно-синему, — подал голос Питт.

Все взгляды устремились на него, словно он громко чихнул во время шахматного матча.

— Так она ничем не выделится, — вскинулся Холлис, — и мы ее никогда не найдем.