Сокровище

Правая дверца открылась, и на палубу спрыгнул очень высокий человек в коричневой вельветовой куртке, брюках такого же цвета и ботинках. Куртка была расстегнута на груди, открывая высокий ворот зеленого свитера. Человек огляделся, словно не сразу понял, где находится, потом заметил Питта, помахал ему рукой и пошел навстречу. Он двигался мягкой кошачьей походкой, съежившись и глубоко засунув руки в карманы. Судя по всему, он не был привычен к арктическому холоду.

Питт сделал шаг навстречу гостю и сразу провел его в теплую каюту.

— Доктор Редферн?

— А вы Дирк Питт?

— Совершенно верно, я Питт.

— Наслышан о ваших подвигах.

— Благодарю за то, что выкроили время приехать сюда. Я знаю, насколько вы загружены работой.

— Смеетесь? — расхохотался Редферн, глядя на Питта горящими энтузиазмом глазами. — Да я не задумываясь бросил все свои дела! Не существует археолога, который не отдал бы все на свете, чтобы очутиться на моем месте. Когда я смогу взглянуть на ваши находки?

— Через десять минут стемнеет. Думаю, будет лучше, если вы пока побеседуете с доктором Гронквистом, археологом, который руководит раскопками. Он покажет вам предметы, найденные на верхней палубе. А завтра с первыми лучами солнца вы сможете увидеть все своими глазами.

— Звучит заманчиво.

— У вас есть багаж? — спросил Питт.

— Предпочитаю путешествовать налегке. У меня с собой только портфель и небольшая сумка.

— Ал Джордино…

— Пилот вертолета?

— Да. Он проследит, чтобы ваши веши отнесли в комнату, где вы будете жить. А сейчас, если вы последуете за мной, я обеспечу вас какой-нибудь согревающей жидкостью и пищей для ума.

Доктор Мел Редферн был человеком очень высокого роста. Он заметно возвышался над Питтом и был вынужден согнуться чуть ли не вдвое, чтобы пройти через низкий дверной проем. Его светлые волосы начали редеть и росли на лбу треугольным выступом, за стеклами очков в тонкой оправе живо поблескивали внимательные серо-голубые глаза. Его длинное тело было достаточно подтянутым для человека, которому перевалило за сорок, но небольшой живот уже был заметен даже при не слишком внимательном взгляде.

В прошлом звезда баскетбольной команды колледжа, он потом стал играть за профессионалов. Получив степень доктора антропологии, Редферн обнаружил незаурядный талант в области подводных исследований и со временем стал одним из ведущих экспертов в классической подводной археологии. Его имя было известно во всем мире.

— Как прошел перелет из Афин в Рейкьявик? — поинтересовался Питт.

— Превосходно. Я в основном спал, — бодро ответил Редферн. — А вот пока военный самолет летел от Исландии до эскимосского поселения, расположенного в сотне миль отсюда, я едва не превратился в ледышку. Надеюсь, здесь можно будет раздобыть теплую одежду? У меня с собой ничего нет! Я собирался на теплые греческие острова и не планировал оказаться за полярным кругом.

— Командир нашего корабля Байрон Найт обо всем позаботится, — заверил гостя Питт. — Если не секрет, над чем вы работали в Греции?

— Греческое судно второго века до нашей эры, затонувшее с грузом мраморных скульптур, — ответил Редферн и, не в силах больше сдерживать одолевавшее его любопытство, приступил к расспросам: — Кстати, в радиограмме не было указано, какой груз перевозило ваше судно.

— В трюме я обнаружил только членов экипажа, никакого груза там не было.

— Жаль, конечно, но ничего не поделаешь, — философски заметил Реферн. — Нельзя получить все и сразу, но ведь хочется… Но вы сказали, что оно в основном целое?

— Совершенно верно. Заделать небольшую пробоину, восстановить мачту и такелаж, заменить весла — и можно отправляться в нью-йоркскую гавань.

— Это потрясающе! Доктор Гронквист сумел отнести его к определенному периоду?

— Да, по найденным монетам. Их чеканили примерно в триста девяностом году нашей эры. Мы знаем и название. «Серапис». Оно было написано по-гречески на ахтерштевне.

— Не могу поверить! Полностью сохранившееся византийское торговое судно четвертого столетия! — в восхищении пробормотал Редферн. — Это будет археологическое открытие века! Не могу дождаться, чтобы увидеть все собственными глазами.

Питт привел Редферна в офицерскую кают-компанию, где за столом сидела Лили и копировала надписи с вощеных табличек на бумагу. Питт представил археологов друг другу:

— Доктор Лили Шарп, доктор Мел Редферн.

Лили встала и протянула руку гостю:

— Это для меня большая честь, доктор. Хотя моя специализация — сухопутная археология, я была вашей страстной поклонницей и с интересом следила за вашими подводными работами с тех самых пор, как окончила школу.

— Очень рад нашему знакомству, — вежливо ответил Редферн. — Давайте отбросим церемонии и сразу перейдем на «ты».

— Чем тебя угостить? — спросил Питт.

— Тарелка супа и галлон горячего шоколада оказались бы сейчас весьма кстати.

Питт передач заказ стюарду.

— Да, а о какой пище для ума ты говорил? — спросил Редферн с любопытством ребенка, вскакивающего с постели рождественским утром.

Питт взглянул на гостя и улыбнулся:

— Как у тебя с латынью, Мел?