Сокровище Беаты

– Ты же сам когда-то хотел стать кондитером? – обратилась она к Николасу, в миг забыв про ссору. – Ох, смотри, как бы ночные сорочки не стали твоим новым увлечением.

– Хотел… Затмение у меня в голове случилось что ли? Зато, когда расхотел, тут же перестал этим заниматься. А он не хочет, но продолжает пахать на свою тётушку, потому что боится её пуще нежити в мёртвом лесу. И постоянно достаёт меня своим нытьём о том, как ему всё надоело.

– Зато Питер всегда угощает меня своими вкусными пирожными и ароматными булочками.

– Вообще-то, меня он тоже частенько угощает конфетами, – почёсывая облезлый нос, признался Николас. – Но я ни разу не видел, чтобы Питер ел их сам. Наверное, он терпеть не может все эти сласти, потому что каждый день батрачит, как каторжный, чтобы их приготовить. С другой стороны, его стараниями мои карманы никогда не пустуют.

Николас запустил руку в глубокий карман своих штанин, выудил оттуда сложенную конвертиком тряпицу и бережно развернул её на ладони. Внутри оказалась липкая овальная карамель тёмно-синего цвета.

– Моя любимая, вишневая, – сладострастно проговорил он, протягивая последнюю конфету подруге.

– Благодарю, не сейчас, – вежливо отказала Беата, глядя на подтаявшую карамельку. В её воображении сразу возникла изящная бомбоньерка на тесьме, доверху набитая мармеладом и леденцами, которую Питер всегда приносил с собой на базар с тем, чтобы угостить свою подружку и её соседок по торговому ряду. Она обожала тот момент, когда можно было запустить пальцы в разноцветные сладости и с удовольствием в них покопошиться, выбирая ту самую.

– Ну как хочешь, – брякнул в ответ Николас и, подкинув конфету вверх, словил её при падении широко раскрытым ртом, из чего становилось ясно, что в этом деле он не новичок. – Знаешь, что я тебе скажу, – коверкая слова болтающейся во рту карамелькой, выговорил заядлый сладкоежка. – Всё-таки здорово, что Питер наш друг и у него такая тётка. А то держала б какую-нибудь молочную лавку, торговала бы творогом и простоквашей. Меня от этого кислого запаха с младенчества воротит.

– Иметь такого друга, как Питер, здорово, потому что он добрый и не жадный, – разъяснила Беата.

– А я разве что говорю? – согласился Николас. – Кто ещё может спереть у такой скряги, как мадам Буланже, столько вишнёвой карамели.

За беззаботной болтовнёй они не заметили, как добрели до пекарни. Перед тем, как войти, Николас застрял у самого порога. Видя его нерешительность, Беата поинтересовалась:

– Ну и чего же ты медлишь? Хочешь, чтобы я вошла первой?

– Знаешь, лучше ты зайди одна, а я обожду здесь, – ни с того-ни с сего выдал он.

– С чего бы это вдруг? Ты же сам обещал Питеру зайти за ним. Или я чего-то не знаю? -Я тебе так и не дорассказал. Понимаешь, Питер тут немного провинился перед своей тёткой.

– Ну-у, договаривай.

– Я и говорю. В общем, он протирал пыль на кухне, забрался наверх, не удержался и рухнул вместе со всей посудой на мешки с мукой.

Беата испуганно прикрыла рот ладонью. Зная суровый характер миссис Досон, она могла только догадываться о тех последствиях, которые ожидали бедного Питера. Пожизненное заключение в застенках тётушкиной пекарни – самое малое из того, что ему грозило.

– Не хотелось бы угодить под её горячую руку, – признался Николас. – Миссис Досон и без того меня недолюбливает. Считает, что я дурно влияю на её племянника. А тут, сама понимаешь, такая прекрасная возможность спустить на меня всех собак.

– Каких собак?

– Это я так, для сравнения. Ну а к тебе она всегда хорошо относилась… В общем, у тебя больше шансов его вызволить.

– И как же ты собираешься участвовать в рыцарских турнирах? Рыцарю негоже заслоняться дамой, как щитом? – шутливо поддела его Беата.

– В бою надо уметь выстраивать тактику, а лезть на рожон глупо, – выкрутился Николас.

И это было резонно, ибо, зная горячность тётки своего приятеля, подставлять свой лоб под её медный, звенящий половник совсем не хотелось, тем более в преддверие предстоящего праздника. Этот печальный опыт он усвоил для себя раз и навсегда, когда впервые, без спроса осмелился пересечь границы священного кухонного алтаря миссис Досон. Но, с другой стороны, Беата была тоже права: прятаться за её спиной выглядело, прямо скажем, недостойно гордого звания гвардейца её величества.

– Ладно, – промямлил нерешительно Николас, – пойдём вместе.