Сокровище Безумной луны. Похождения капитана Гагарина

Внутренний слой корпуса на кораблях делался из аурентия — специального материала, способного почти мгновенно заращивать небольшие дыры. Жаль, против крупных пробоин никакой аурентий не помогал.

— Удвоить мощность!

Метеоритов было так много, что Гагарин перешел на непрерывную стрельбу. Невидимые в вакууме лучи описывали сложные параболы, но даже это не спасло корабль от следующих попаданий.

— Реактор на пределе, — предупредил Левшин.

— К черту! Еще мощность!

Лампочки вспыхивали, извещая о пробоинах, гасли, когда те затягивались, а среди них была парочка и таких, которые продолжали сиять.

Капитану не хотелось думать о том, что происходит сейчас на палубах корабля. Внутренняя связь вырубилась начисто, и это было даже неплохо. Все равно все внимание экипажа в рубке было поглощено непосредственной работой.

На палубах на самом деле не происходило ничего. Тревога застала людей в самых разных местах. И когда стали автоматически закрываться люки в переборках, двое пассажиров оказались отрезанными от остальных: Юджин, чересчур долго искавший скафандр, да мисс Зайчик. Даяна в скафандр влезла быстрее многих пассажиров, ей, в отличие от леди Рокстон, даже не понадобилась помощь горничной. Задержало девушку другое: захотелось посмотреть, хорошо ли она выглядит в столь необычном одеянии и не помялась ли прическа. Красота, как известно, требует жертв, и мисс Зайчик рванулась в ванную комнату, где висело большое зеркало.

Потом даже женщинам стало не до красоты. Корабль вздрагивал, в стенах порою что-то булькало, свистел воздух, а затем начал мигать свет. Наверное, шальной метеорит повредил проводку, и теперь где-то коротило. Ситуация для пассажира, лишенного возможности действия, хуже не придумаешь. Лежи себе, пристегнутый, и жди, когда разлетишься на атомы. Или не разлетишься…

Деятельная натура Юджина лежать и ждать не позволяла. Он расстегнул ремни, поднялся из противоперегрузочного гамака и шагнул к радиопередатчику. Основной находился в ходовой рубке, а в кубрике имелся запасной. Американец решил, что неплохо бы отправить мистеру Харрису предупредительную радиограмму, мало ли что.

Тем временем в рубке нарастало напряжение.

— Реактор может пойти вразнос! — проорал Левшин. — Надо снизить мощность!

— Отключай циклотроны! — приказал Гагарин.

Уменьшить мощность орудий он не мог. Пусть стволы накалены докрасна, но кончится же этот поток когда-нибудь! Судя по засветкам на локаторе, плотность его снижается. Осталось продержаться какую-нибудь минуту!

Невесомость наступила резко, так что непристегнутый Юджин всплыл под потолок. И буквально в следующий миг корабль вздрогнул, а в стене каюты образовалась большая дыра. Затянуть такую аурентий не мог. Воздух потоком устремился наружу, подхватил американца и с силой припечатал его к пробоине.

— Черт! — выругался в рубке Гагарин.

Впрочем, по другому поводу. Экран локатора погас, а пульт известил, что ствол одной из пушек не выдержал нагрузки и расплавился. Свет в отсеках вдруг полыхнул особенно ярко, после чего погас, погрузив корабль во тьму. Хорошо хоть, управление питалось от другой сети и приборы продолжали работать.

А потом космос прямо по курсу внезапно очистился. Яхта оставила галактического гостя далеко позади, и капитан отдал необходимый в таких условиях приказ:

— Доложить о повреждениях!

— Замыкание в осветительной сети, — первым делом сообщил Левшин, словно князь сам этого не заметил. — Разгерметизация в главном отсеке, в подсобке на третьей палубе, малом трюме и что-то не очень понятное происходит в кубрике, где должен был находиться только Гант. Ну и по мелочам кое-что. Кажется, сбиты антенны, пара локаторов не работает. Еще внутренней связи нет. Пока вроде всё.

— Хорошо, что «всё», — отозвался Гагарин, посмотрев на чернильные пятна на потолке. Так выглядели затянувшиеся небольшие пробоины. Но раз затянулись, значит, не смертельно. — Печально, что «пока»… Ладно, ты первым делом освещение наладь, а я сплаваю, посмотрю, как там пассажиры… Заодно с Крэпсом пробоины заделаем, если они заделке подлежат…

— Если бы не подлежали, нас бы уже не было, — философски заметил двигателист.

Как всегда после перенесенной опасности, ему больше всего хотелось выпить.

И как всегда, выпить было нечего. Держать спиртное в рубке Гагарин категорически запрещал, а взять с собой Левшин не догадался. Он-то думал, что капитан вновь решил произвести впечатление на дам. Кто же знал, что тревога окажется настоящей?

— Ладно, чини. — Гагарин извлек из шкафчика пару фонарей, один передал Федору, а со вторым поплыл на выход.

Невесомость в аварийных условиях плохой помощник, но включать двигатели даже на самую малую тягу князь опасался. Внутренняя связь не действует, предупредить пассажиров до осмотра отсеков не удастся. Вдруг кто-то из них сейчас плавает под потолком? И хорошо, если не в виде бездыханного тела…

Метеоры на встречных траекториях