Сокровище Безумной луны. Похождения капитана Гагарина

Все люди на борту яхты собрались в гостиной и любовались алым кольцом в иллюминаторы. Разрешение на выход еще не было получено из диспетчерской. Внизу у корабля суетились портовые служащие — обычная процедура дезактивации. Пассажиры обратили внимание, что, когда она была закончена, служащие без всякого опасения сняли шлемы и задымили сигаретами как ни в чем не бывало.

— Странно, неужели здесь можно свободно дышать? — спросила леди Рокстон, обращаясь к капитану.

— Совершенно свободно, — подтвердил тот. — Правда, первому поколению колонистов еще приходилось пользоваться дыхательными приборами, но после того, как атомные станции растопили полярные ледники, в ганимедской атмосфере появилось достаточное количество кислорода, а в экваториальных впадинах — воды. Дальше запустился механизм саморазогрева планетки.

— Парниковый эффект, — продемонстрировала свою образованность мисс Зайчик, которая наконец перестала дуться.

— Вы правы, Даяна! — Гагарин галантно поклонился. — То, что когда-нибудь превратит Венеру в финскую сауну, сделало Ганимед самым привлекательным миром Солнечной системы, не считая Земли…

— Мне не терпится выйти наружу! — заявила Джейн.

— Мистер Крэпс, — обратился капитан к младшему двигателисту, — не в службу, а в дружбу, сбегайте в кубрик, свяжитесь по запасному радиоаппарату с Башней, запросите разрешение на выход.

— Есть, сэр!

— Парниковый эффект! — многозначительно сообщил паракот.

Все присутствующие расхохотались. Даяна погладила животное по загривку и заметила:

— А ты милая киска…

В эту минуту вернулся Крэпс: по лицу его было видно, что Башня дает добро. Дамы немедленно бросились в свои каюты — ведь впервые с момента старта с Земли им выпала возможность подобрать наряды по своему вкусу, не уродуя себя меховыми комбинезонами, кислородными масками и прочими респираторами.

— Джентльмены, — произнес Рокстон, — пока леди собираются, предлагаю первыми ступить на эту дивную луну и выкурить по сигаре.

Предложение лорда было встречено одобрительным ропотом.

Мрачный Левшин, которому предстояло остаться на космодроме и следить за ходом ремонтных работ, разблокировал шлюз. Джентльмены, включая Сандерса-младшего, сначала перешли на лифтовую площадку посадочного стапеля, а затем опустились в скрипящей, забранной металлической сеткой кабине на твердую почву. Едва взрослые затянулись, к ним подошел высокий подтянутый мужчина в форме инженерной службы Межпланетного агентства.

— Могу я видеть капитана Гагарина? — осведомился он.

— С кем имею честь? — откликнулся князь.

— Сваровски, старший инженер верфи Порт-Анубиса!

— Гагарин, — представился капитан.

Они обменялись рукопожатиями.

— Что случилось с вашим кораблем? — спросил инженер.

— Несколько метеоритных пробоин, — ответил Гагарин. — Впрочем, если вас не затруднит, поднимитесь к шлюзу. Там вас встретит механик-двигателист Левшин, он вам все объяснит и покажет.

Сваровски уточнил:

— Неужто сам Федор Степанович?

— А вы с ним знакомы?

— Как же, как же, вместе заканчивали инженерный факультет в киевском университете… — произнес старший инженер и добавил мечтательно: — Ах, молодость… Крещатик, каштаны, задорные ведьмочки с Подола…

— Вот и замечательно! — не слишком вежливо перебил его князь. — Вижу, вы найдете общий язык.

Сваровски приложил два пальца к козырьку форменной фуражки и забрался в лифт.

— Ах, молодость… — спопугайничал паракот и присовокупил: — А ты милая киска…

Джентльмены едва не поперхнулись дымом.

С небес спустились дамы, сами похожие на небесных созданий. Гагарин на правах старожила повел пассажиров и тех членов команды, кому повезло, к ближайшему таможенному терминалу. Увы, на Ганимеде Миграционная служба не была столь гостеприимна, как на Меркурии, и не отправила навстречу прибывшим своего представителя. Впрочем, вряд ли кто мог заменить пройдоху Илию Барнса.

Когда все формальности были улажены, князь неожиданно сказал:

— Дамы и господа, какой смысл тратить драгоценное время на гостиницы и бары, если на Ганимеде можно провести время гораздо увлекательнее.

У Оливера и Крэпса в глазах явно читалось: «Что может быть увлекательнее посещения бара?» — но остальные были заинтригованы.

— Что вы можете предложить взамен? — спросил за всех Рокстон.

— Поездку на берег Галилейского моря!

Оливер повеселел и ткнул локтем в бок младшего двигателиста.

— Насколько я знаю, — проговорил лорд, — Галилейское море мы оставили в миллионах миль позади.

Капитан покачал головой.

— Речь идет не о том озере, что в Израиле, — сказал он, — а об экваториальном океане Ганимеда. Его назвали так в честь великого астронома Галилео Галилея. Именно этому старому итальянцу принадлежит открытие первых четырех спутников Юпитера, которые так и называют — галилеевыми.

— Теперь понимаю, — ответствовал Рокстон. — Было бы любопытно, но сейчас же ночь…

— По здешнему времени сейчас примерно полночь вторника. Именно в это время желающие полюбоваться морским рассветом выезжают из города. За воротами космодрома наверняка томятся в ожидании пассажиров десятки таксистов.

— Тогда чего же мы ждем!