Сокровище «Черного принца»

— Работайте во славу Америки, — изрек неунывающий моряк между двумя стаканами портера в комнате Резцова. — Кстати, из американской ассигновки выдайте мне сотню долларов. И запишите на счет ревизии водолазных работ.

Резцов охотно выдал командиру сотню долларов — ему хотелось скорее его спровадить. Капитан Хохлов не засиделся- в Ялте начинался «бархатный сезон», и он отбыл туда с первым же пароходом.

Теперь надо было приниматься за дело быстро и энергично. В тот же день Резцов вышел на вельботе на место, отмеченное красным буйком. Он взял с собой Незамая, полное водолазное снаряжение и двух помощников к насосам.

— Я спущусь первым, — сказал он Незамаю, — а ты спускайся, когда я дам сигнал. На такой глубине долго не проработаем.

Быстро снарядился и, сгорая от нетерпения, погрузился в воду. На этот раз он был вооружен топором, сильным ручным электрическим фонарем с вольтовой дугой и воздушными аккумуляторами за плечами, состоявшими из трех прочных стальных цилиндров, скрепленных скобами. Этот воздушный аккумулятор был снабжен сжатым воздухом с давлением до 40 атмосфер. Аккумуляторы эти позволяли водолазу не зависеть от воздушной резиновой трубки и давали ему возможность свободно передвигаться под водой.

Аккумуляторный аппарат нужен был теперь потому, что Резцов собирался взобраться внутрь погибшего судна. Резиновая трубка могла здесь запутаться.

Аппарат весил в воздухе десятки кило, а в воде всего 12 кило. Резцов с трудом спустился по стальной лестнице, укрепленной у борта вельбота, и облегченно вздохнул, очутившись в воде. Он довольно быстро пошел вниз, и через минуту — две очутился в лесу густой тины. Он догадался теперь — почему морской телескоп не взял дальше двадцати метров в глубину.

И когда Резцов ступил на дно, прорезая телом густую, вязку массу тины, он понял, что тут будет много возни. Но сокровища «Черного Принца» были слишком заманчивы. И он решительно дал наверх первый сигнал:

«На грунту!» И сейчас же второй: «Трави канат!»

И тотчас двинулся вперед, пробираясь сквозь тину, закрывшую стекло шлема и ослепившую его. Бешеными усилиями пробирался водолаз вперед, и вдруг наткнулся на острый выступ. Чуть не упал, но поднялся и ощупал встретившийся предмет. Ясно — это киль корабля. С новой энергией двинулся вперед, держась бортов облепленного тиной корабля. И, холодея от ужаса, подумал:

«Его всего облепила тина… Не проберешься внутрь»…

Взволнованный, он задышал глубже и почувствовал сильнейший шум в ушах. Слишком велик был напор воздуха в легкие. Он умерил его приток, дышаться стало легче.

Сделал еще несколько энергичных усилий и, наконец, выбрался из тины. Дернул сигнал два раза, волнообразно: «Трави дальше!»

И уже спокойно пошел вдоль киля погибшего судна. Большой паровой корвет лежал на боку, без мачт и такелажа, весь обросший ракушками. Только носовая часть застряла в тине, а остальной корпус был ясно виден в этой зеленой полутьме на каменистом дне.

Резцов взял себя в руки и начал методически работать. Прежде всего он добрался до носа, все время травя сигнальную веревку, и здесь принялся старательно обчищать топором то место, где обычно помещается имя корабля. Теперь он свободно работал в тине. Он уже привык к ней и следил лишь за тем, чтобы не засосало сигнальной веревки. После недолгой работы топором он начал различать выпуклые буквы, и при свете электрического фонаря, укрепленного на шлеме, ясно прочел надпись:

«В l а с к Р г і n с е»

Резцов почувствовал внезапно сильный звон в ушах и одновременно затрудненное дыхание. В голове его мелькнуло:

«Со мною обморок!»

И последним усилием воли он быстро задергал сигнал тревожными рывками.

На вельботе старшина прочел сигнал со дна:

«Тревога! Подымай скорей!»

Резцова подняли наверх, сняли с него шлем, освободили от тяжелого водолазного костюма.

Резцов лежал ничком неподвижно и постепенно приходил в себя. Незамай жалостливо качал головой.

— Глыбко спустились, ваше благородие…

Очнувшись, Резцов, однако, бодро вскочил и отдал команду:

— Передвинь буек на тридцать метров ближе к берегу по прямой. Здесь тина.

Незамай бросился исполнять приказ, а Резцов усмехнулся и подумал:

«Обморок? Нет, это не глубина довела меня до обморока, не давление, а ты, мой дорогой «Черный Принц!» Когда я увидел тебя впервые воочию, то узнал воплощение всей моей мечты. Как же тут не случиться обмороку?..»

Вельбот передвинулся на тридцать метров ближе к берегу по прямой. Тут же поставили и буек.

XI. В кабачке «Кошачий Глаз»

Там, где Балаклавская бухта делает свой первый внутренний загиб, упираясь в стену полуразрушенной древней постройки, едва ли не времен генуэзцев, — стоял хорошо известный балаклавцам кабачок «Кошачий Глаз».

На облупившемся портале входа красовался грубо намалеванный кот с зелеными глазами, и около него бутылка. Виноградная лоза густо обвила эту убогую постройку, придав ей живописный вид.

Любознательные туристы частенько заходили сюда, чтобы выпить маленькую чашку ароматного и крепкого турецкого кофе и посидеть в прохладе виноградных лоз в знойный день.