Сокровище Чингисхана

Саргов бросился к судовому радио, включил его и приник к микрофону. В ответ динамик затрещал сотней голосов, тре­бовавших подтверждения полученной информации. Питт хотя и не понимал по-русски, но догадался по скептическому тону говоривших — Саргову никто не поверил. Одни приняли его за чокнутого, другие за пьяного. Питт лишь улыбнулся, когда обычно веселый и спокойный ученый вдруг покраснел и за­бористо выругался в микрофон.

—  Недоумки! Они еще и дураком меня называют! — кипя­тился он.

Предупреждение восприняли всерьез, только когда едва не опрокинулся задетый краем волны рыболовецкий катер в за­щищенной бухте залива Аяя и его капитан в панике не сооб­щил по радио о случившемся. Питт осмотрел горизонт в би­нокль и увидел, как в поисках безопасного места к Листвянке на полной скорости мчатся десятка два рыбацких моторных лодок, небольшой сухогруз и судно на подводных крыльях.

—  Полагаю, Алекс, они вас все-таки услышали, — сказал Питт.

—  Слава Богу! — Саргов облегченно вздохнул. — Милиция уже передала предупреждение о волне во все прибрежные по­селки. Добровольцы ходят по домам, оповещают жителей. Из опасных районов уже началась эвакуация жителей. Мы сдела­ли все, что могли.

—  Не могли бы вы попросить нашего капитана увеличить скорость и как можно быстрее двинуться к западному берегу, лучше всего в Листвянку? — с улыбкой спросил Питт. Саргов понял, что в суматохе и горячке забыл о положении собствен­ной группы, очень близком к бедственному.

—  Да, конечно, — кивнул он.

Пока «Верещагин», быстро набирая скорость, шел в сторо­ну Листвянки, Ганн в который уже раз внимательно поглядел на карту Байкала и ткнул пальцем в нижнюю его часть, изогну­тую к западу.

—  Если волна продолжит идти на юг, мы избежим ее ос­новного удара, — заметил он.

—  На это я и рассчитываю, — отозвался Питт.

—  Мы находимся в восемнадцати милях от Листвянки, — произнес Саргов, рассматривая в иллюминатор западный бе­рег озера. — Вы хотите сказать, что край волны нас заденет?

—  Скорее всего, если не успеем уйти отсюда подальше.

В Листвянке гудела старенькая сирена, охваченные пани­кой жители, бегая по берегу, вытягивали свои лодки, крепили их к причалу канатами и цепями. Школьников распустили с уроков, наказав им предупредить родителей об идущей к бере­гу волне, прибрежные магазинчики спешно закрывались. Жители стекались на вершины холмов, испуганно глядя оттуда на

озеро, ожидая появления водяной горы и надеясь переждать там удар стихии.

—  Похоже на скачки, — мрачно хмыкнул Саргов.

Перед ними маячило с десяток лодок, издали похожих на точки, двигавшихся к Листвянке на предельной скорости, слов­но их туда притягивал огромный магнит. Капитан «Верещаги­на» Иван Харитонов, обычно спокойный и уравновешенный, крепко сжав руль, вел корабль на максимальной скорости. «Да­вай быстрее, давай же», — иногда шептал он. Как и все осталь­ные на мостике, он иногда окидывал взглядом северную часть озера, стараясь заметить признаки надвигавшейся волны.

Посмотрев на экран судового радара, Питт вдруг заметил милях в десяти к юго-востоку от «Верещагина» неподвижную точку.

—  По-моему, не все получили наше предупреждение. — Он повернулся к Саргову и кивнул на радар.

—  Вот кретин — вероятно, он не включил радио, — пробор­мотал доктор и, взяв бинокль, принялся разглядывать в иллю­минатор водную гладь. Вскоре он заметил вдали крошечное тем­ное пятнышко, неторопливо перемещавшееся от западного бе­рега озера к восточному.

—  Прутся в самое пекло. — С этими словами доктор опять взял радиомикрофон. Попытки обратиться к одинокому судну остались безрезультатны — в эфире царило молчание. — Их неведение будет стоить им жизни, — медленно произнес он, покачал головой и отложил микрофон. Его мучительные размышления прервал усиливавшийся гул, от которого задрожали стекла на мостике.

Над самой поверхностью озера к «Верещагину» быстро ле­тел маленький вертолет; у самого мостика он взмыл вверх и за­вис над правым бортом. Это был «камов» — «Ка-2», старень­кая, еще советского производства, гражданская «вертушка», золотое время которого пришлось на шестидесятые годы прошлого века. Тогда он считался лучшим гражданским воздуш­ным транспортным средством, легким и мускулистым. Крас­ка на корпусе вертолета давно поблекла, но тем ярче сияла на нем крупная эмблема лимнологического института. Тридца­типятилетней давности машина чуть снизилась, пилот с сига­рой во рту приветливо помахал стоявшим на мостике.

—  Разбросал все поплавки, получил разрешение посадить птичку и закрепить ее на случай удара волны, — затрещал в ди­намике глубокий голос Ала Джордино.

Саргов поднялся, оглядел мостик, затем тревожно посмот­рел на вертолет, совершавший над судном пугающие маневры.

—  Послушайте, — обратился он к Питту хриплым от него­дования голосом. — Вертолет — ценнейшее имущество инсти­тута.

—  Не волнуйтесь, дорогой Александр. Ал Джордино может спокойно провести «боинг» сквозь дырку от бублика, — заве­рил доктора Питт.