Сокровище для дракона (СИ)

Леор — час, приблизительно равен 60 минутам по Земному времени

Тайм — минута, приблизительно равна 60 секундам по Земному времени

Квази — секунда, приблизительно равна секунде по Земному времени

Обращения к благородным представителям аристократии:

Несс — обращение к мужчине благородного происхождения любого возраста

Несси — обращение к девочке, девушке высоких аристократических родов

Несса — обращение к замужней женщине, вдове высоких аристократических родов

Глава 1. Чтобы пролитая нами кровь не была напрасной, нам не остается ничего, кроме как пролить ещё больше

Т.И. Липранди.

Письмо С.И. Липранди.

12 октября 1854 г. Балаклава.

Сегодня письмо моё, любезная сестра и подруга Софья будет наполнено переживаниями и страшными описаниями моих добровольных будней, держать я всё в себе более не в силах, а зная тебя, мой прекрасный человек, осознаю, что не прочту ни строчки укора за мою несдерженность. Матушку же беспокоить своими стенаниями — напрасный труд. Она до сих пор не пережила моего отказа к возвращению. Я получила несколько твоих писем, за которые тебя благодарю, и скромный подарок, который теперь всегда со мной, и тебе отвечала на все; сердечно радуюсь о твоем счастии и молю Бога о продолжении оного. Сама же, будучи удалена от родного края, живее могу чувствовать всю силу желания твоего, возвратиться в оный, и то неописанное удовольствие, которое ты ощутишь, увидев родных и родные места. Бог знает, когда я буду так счастлива сама! Впрочем, господь устрояет все к лучшему нашему.

Два дня назад, продвигаясь вдоль побережья к Балаклаве, на реке Чёрная мы сразились с англичанами. Говорят, победа осталась за ними, но они потеряли две трети офицеров и четверть сержантского состава. Список же наших убитых и раненых уже окрестили «счетом мясника». На сегодняшний день погибли двести шестьдесят русских солдат и офицеров, но вскоре число погибших возрастет: многие из раненых не выживут. Завтра ожидается новое выступление. С содроганием я ожидаю оного.

Запах смерти… Повсюду невыносимый запах смерти.

Поле битвы усеяно кусками человеческих тел, павшими лошадьми, обрывками одежды, подметками от сапог; попробуй представить взрыв, способный оторвать подошву. Говорят, что в местах сражений дикие цветы растут особенно буйно: земля вспахана войной и полита кровью; семена обильно прорастают. Хочется уйти в себя, погрузиться в печаль, но нельзя: не место и не время. Придется прятать чувства. Люди остаются и без еды, и без перевязки по суткам и более; все это кричит, стонет, умоляет о помощи…

Весь госпиталь раскинут на вспаханном поле: и потому — грязь непроходная и до того клейкая, что через несколько шагов, вы таскаете как бы страшные кандалы; а при малейшем дожде до того скользко, что двигаешься с постоянным страхом. Сестры сильно перезябли, они помещаются доселе в палатках — дырявые их стены дают свободный ход всем четырем ветрам, дождь и ветер проскользают постоянно неожиданными гостями. Я благадорю Господа за то, что светские* сестры покинули наш лагерь и перевелись в госпиталь Красного Креста.

Иногда пылкое и излишне горячее желание добра солдатам не очень умелых сестер наталкивается на обидную грубость и непонимание со стороны самих больных, которые начинают сердиться на порядки в госпитале, жалуясь, например, на еду: "Это не бульон, а помои какие-то! Даром что ли я за вас кровь проливал!" Бедная сестра, на которую обрушились эти нарекания, оказалась в полной растерянности. На другой день врач, узнавший об этой истории, выбранил больного, но сестре от этого лучше не стало, так как ее заподозрили в том, что она о своих неудачах доносит начальству, оказываясь в результате не только виновной, но и смешной.

Заслужить уважение солдат, можно лишь справедливостью в обращении с ними, и надеюсь мне сие удается. Когда один больной начал привередничать, отвергая сахар и табак, раздаваемые от Красного Креста сверх положенной нормы, я со спокойным видом отдала его пайку соседям. Самолюбие солдата было задето, мне заметилось, что он не барин и его претензии не стоят особых хлопот. В некоторых случаях напускаю на себя обиженный или сердитый вид по отношению к больным со сложным характером — на последних это производит определенное воздействие. Зато если удается добиться к себе любви и уважения, сами солдаты стремятся всячески угодить и оказать посильную помощь.

Я счастлива находится плечом к плечу с женщинами, чье сестринское признание как крест на груди, служет для них действительным выражением присутствия в сердце Бога, такие женщины исключение из правил — святые, которыми держется грешный лагерь.

Не тоскуйте обо мне! По милости Господа, я молодцом, и, кроме начавшегося к осени насморка, никаких недугов не знаю. Передавай мое почтение и расположение своему супругу; а матушке опиши мои будни как праздность и удовольствие. За сим прощаюсь с тобой.

Горячо любящая тебя, Татьяна.