Сокровище еретика

Молодым студентом он работал до седьмого пота, получал высшие баллы и тем заложил основу для блестящей научной карьеры. Устроился преподавателем в Сорбонну, где иные ученики были старше него. Дела шли хорошо — в деньгах он не купался, но и от безденежья не страдал. Нашел себе приятную девушку, Надин, и они стали жить вместе. Маленькая машина, маленький песик, налаженный парижский быт. Разговоры о свадьбе, перспективы семейной жизни.

Многие мужчины именно так представляют себе счастье, однако Пьер Клодель был человеком другого склада. Он хотел большего. Вскоре его неудержимо потянуло на перемены.

В двадцать семь лет любимая египтология впервые привела его на раскопки в Западной Сахаре, где он распробовал вкус приключений. И подсел на них. Будущее засверкало новыми красками. Под слоем песка таились богатство и слава, и Пьер твердо решил их найти.

По возвращении во Францию он не оставил от прежней жизни камня на камне. Уволился с работы, оставил Надин рыдать над короткой запиской на кухонном столе. Упаковав пожитки в единственный чемодан, сел в самолет, сошел на раскаленную почву Египта и навеки выкинул прошлое из головы.

Клодель нового разлива снял самую дешевую комнату, какую нашел в Каире, и тут же с кипучей энергией принялся выстраивать бизнес. Фактически он стал профессиональным грабителем могил. Буквально за год сколотил состояние. Первый миллион дался ему до смешного легко.

Шли годы. Деньги прямо-таки валялись под ногами. Дело свое Клодель знал туго, и удача была к нему благосклонна.

Его тешила мысль, что профессия грабителя могил древнее, чем проституция. Едва первобытные цивилизации начали в знак уважения закапывать с покойником ценные вещи, этим обстоятельством тут же воспользовались предприимчивые люди.

Туристическая полиция Египта регулярно ловила каких-нибудь балбесов, ковыряющихся с лопатой у пирамиды Джосера в Саккаре. Такой подход вызывал у Клоделя искренний смех. Его собственные операции, изящные многоходовки, гарантировали ему безопасность. Он вообще не приближался к пустыне, а исполнителей нанимал через надежных посредников. Все деловые вопросы решались в винных барах, лучших ресторанах и на площадках для гольфа. Там он чувствовал себя как рыба в воде. По горячему же песку не ходят в итальянских туфлях ручной работы.

Клодель объездил все города мира, где было чем поживиться: Рим, Афины, Бейрут, Дамаск, Дели. Но основные поставки шли из Египта. Там любой человек с маломальскими связями был замешан в расхищении древних ценностей. Даже правительственные чиновники, призванные защищать культурное наследие Египта, зарабатывали приличные состояния, сбывая артефакты частным покупателям из Европы и США. Шиферные палетки фараонов, гончарные изделия, глиняные и бронзовые статуэтки, амулеты, золотые украшения… Добро утекало из страны настоящим потоком.

Клодель из предосторожности никогда не приближался к артефактам. У него в доме не было египетского искусства, ни единой вещицы, с которой его могла бы поймать туристическая полиция или Министерство культуры. Его ни разу даже не заподозрили, но в любом случае обыска он не боялся. Все, чем он владел, было куплено легально. И никто не знал, что за коллекцию ваз династии Минь он заплатил благодаря тоннелю, пробитому на храмовый склад в Карнаке, откуда умыкнули целый грузовик статуй.

Или взять бесценный стол Людовика XIV, стоящий в кабинете. Его Клодель сменял на золотую маску эпохи Птолемеев, украденную с мумии в некрополисе Дейр-эль-Банат. Одна из первых его больших сделок. Он до сих пор отлично ее помнил. Гробницы прятались совсем неглубоко, порой лишь в метре от поверхности. Плевое дело. Когда прискакали власти, все ценное оттуда уже исчезло, остались только кости да бинты. Клодель не интересовался трупами тысячелетней давности.

Так все и продолжалось. За пятнадцать лет бизнес набрал обороты. Египетские древности с годами и веками лишь росли в цене. Бывало, какой-нибудь остроглазый египтолог засекал на аукционе Кристи или Сотбис ворованные артефакты и бил в набат. Иногда удавалось проследить источник, и тогда летели головы, особенно если ребята из Министерства культуры, чтобы прижать расхитителей, звали на помощь Интерпол. Но Клодель всегда умело прятался за подставными лицами и поддельными документами и вообще предпочитал напрямую не выходить на покупателя. Коллекционеры, не страдающие повышенной законопослушностью, отдавали деньги мешками за вожделенные артефакты, даже если их придется вечно прятать под замком.