Сокровище государя

Проведенная инспекция выяснила – для обустройства и усовершенствования укреплений в Риге крайне недоставало рабочих рук. Грубо говоря – некому было работать. Надеялись на латышских поселян, живших в окрестностях города. Считалось, что они во множестве будут искать прибежища и из благодарности за оказанное им покровительство охотно помогут жителям города защищаться. Поселенцев призвали под знамена Риги… Однако же без особого успеха. Пока что явилось всего-то человек триста, да из выжженных пригородов – форштадта – в город перебралось около семисот человек, но и они, как и сельские жители, наотрез отказались носить оружие. Имевшийся малочисленный гарнизон распределили по бастионам – уж сколько смогли. Все это Бутурлин для себя отметил и зашифровал в тайной записке… которую нужно было еще как-нибудь передать своим.

Передать… Несомненно, для Бутурлина это было сейчас главным, иначе грош цена всем его сведениям. Передать… Для этого нужно было как-то выбраться за стены Риги, причем – не вызывая подозрений, чтоб потом вернуться и продолжить свою деятельность… Лишь в самом крайнем случае можно было просто уйти, по сути – сбежать. Но пока, слава богу, таковой необходимости не наблюдалось. Как не имелось и легального выхода за городские стены…

Чтобы такой выход найти, Никита Петрович, не упуская случая, заговаривал о необходимости проверки или усиления внегородских укреплений. Как-то за обедом у графа Турна, когда об этом зашел разговор, Бутурлин тут же принял в нем самое активное участие:

– На месте русских я бы обязательно захватил Динамюнде, господа. Или, по крайней мере, попытался бы отрезать его шанцами.

Лоцман знал, о чем говорил. Крепость Динамюнде защищала вход в устье Двины со стороны Рижского залива, являясь по сути морскими воротами Риги. Если шведские корабли захотят привезти в город подкрепления и припасы – мимо никак не пройти. Наверняка и русское командование это прекрасно понимало… правда, ничего не делало, к большому удивлению Никиты.

Как бы там ни было, а уже на следующее утро фон Эльсера вызвал к себе генерал-губернатор граф Магнус Делагарди.

Шведский наместник был деловит и краток:

– Сегодня же отправляйтесь в Динамюнде, мой дорогой капитан. Заодно осмотрите и Неймюнде – там, напротив, где стройка. Берите своих ополченцев… Да, да, которых сегодня учили. И отправляйтесь на корабль некоего господина Бойзена. Мы его зафрахтовали для воинских нужд – вот, теперь этот хольк пригодился. По возвращению дадите мне полный и обстоятельнейший отчет!

– Вы сказали – хольк? – ощутив нечто смутно знакомое, уточнил Бутурлин.

– Да, хольк, – Делагарди неожиданно усмехнулся. – Такое, знаете, древнее судно. Я и не знал, что такие еще существуют.

Действительно, хольком называли пузатое трех– или четырехмачтовое торговое судно, лет сто назад сменившее в северных морях знаменитый ганзейский когг. Довольно крупный и надежный корабль, с прямыми парусами на фоке и гроте и косым на бизани. Ныне уже давно хольки уступили место более современным галеонам, флейтам, пинасам… Впрочем, ныне термин «хольк» еще употребляли просто в значении «крупное торговое судно».

– Хозяин судна – герр Клаус Бойзен, предупрежден и ждет вас. Хольк называется «Краса морей». Увидите его у пристани – такой неповоротливый кораблище с четырьмя мачтами, не ошибетесь. Отправляйтесь немедленно. Да вот вам предписание… покажете капитану… он же и хозяин. Господин Клаус Бойзен, запомнили?

Еще б не запомнить! «Краса морей», четырехмачтовый хольк. Тот самый, который Никита Петрович лично сажал на мель под видом лоцмана! Не так и давно, месяца два назад, в дельте Невы-реки. Одна-ако! Судьба иногда делает самые причудливые изгибы. Значит, хозяин остался жив… Нет, вряд ли он узнает в шведском щеголе капитане того самого лоцмана… вряд ли…

Риттер Эрих фон Эльсер, его слуга и отряд ополченцев явились на пристань пешими – брать лошадей на корабль казалось делом странным. Да и вообще – зачем лошадь в небольшой крепости?

Марту тоже пришлось экипировать должным образом: в до блеска начищенной кирасе и каске, с портупеей, в широких коричневато-красных штанах, при карабине и шпаге, «слуга Марк» выглядел весьма воинственно, и даже миловидные черты лица не выдавали в нем девушку.

Карабин для слуги Бутурлин без зазрения совести позаимствовал в рижском арсенале, сославшись на приказ генерал-губернатора, там же взял и кирасу с каской. Что же касаемо шпаги, то она имелась и так – та самая, трофейная, ранее принадлежавшая погибшим на полузаброшенной мызе злодеям. Тонкая, легкая… для девчонки – в самый раз. Правда, пришлось ее обучить сражаться… Естественно, не всем тонкостям дестрезы, но все-таки… так, кое-чему… И Марта оказалась вполне смышленой ученицей, схватывая все на лету.

Синяя корма «Красы морей» бросилась в глаза сразу, едва только отряд свернул к пристани. Пройдя мимо двух шведских судов, Никита Петрович ступил на сброшенные с холька сходни.

– Капитана зови, живо! – бросил он подскочившему вахтенному.