Сокровище Империи

- Это твое право, даллиа Анизателла, - произнес он.

Арамис тут же рукой показал на бутылку, красующуюся посредине стола, и весело предложил:

- Так что, выпьем за мир и дружбу?

Габлер без небесного свода на плечах мысленно прыгал на одной ножке. Но незамедлительно прозвучавшие слова Энгилейнона не просто вернули небесный свод на место - тяжеленное небо просто прихлопнуло его, вдавило в землю и превратило в двумерное, абсолютно безжизненное пятно. Пропустив мимо ушей предложение Арамиса, беллизонец заявил:

- Даллиа Анизателла отказывается от мести как дочь, но вы будете покараны за смерть наших сородичей и собратьев.

- Как?! - вскричал Арамис. - От мести отказываетесь, но все равно мстите? Где же логика?

- У нас своя логика, - и бровью не поведя, ответил беллизонец. - Согласитесь, мы имеем все основания поступить подобным образом, и на нашем месте вы сделали бы то же самое.

- На вашем месте мы бы обратились в суд, - со злостью процедил Арамис. - Мы же объясняли уже этой... даллиа... даллии... и другим... Мы приказ выполняли, можете вы это понять?! И кроме того, если бы не убили мы, ваш сородич убил бы нас! И наших, между прочим, он тоже ухлопал. Но мы же не стали настаивать на бомбардировке вашего храма! А уж поверьте, парочки бомб точно хватило бы! И вы и так Атоса прирезали. Мало вам? У нас же законы одни для всех, так? Пусть суд решает, виноваты мы или нет. Вы ведь в обществе живете, а не сами по себе, так? В Роме Юнионе!

Энгилейнон слушал все это с непроницаемым видом и вдруг вытащил руку из кармана и выставил перед собой, повернув ладонью к Арамису.

И беловодец словно обнаружил перед собой стену. Плюнул на пол и опустил голову.

А Габлер до самых пяток прочувствовал, что значит книжное выражение "воздух наливался обреченностью".

- Никто нас в свое время не спрашивал, хотим ли мы находиться в вашем обществе, - холодно произнес беллизонец. - И к нам, служителям единомножественного Беллиза-Беллизона-Беллизонов, это не относится. Нам ничего от вас не нужно. Кроме того, нетрудно догадаться, в чью пользу примет решение ваш суд. А волю единомножественного Беллиза-Беллизона-Беллизонов надлежит выполнить. Мы - его служители, его орудия, не более того. Как там у вас говорится: "ничего личного"? Воистину так. Мы отнюдь не кровожадны и не находим удовольствия в том, чтобы убивать. У нас свои задачи при прохождении пятого слоя фии. Тот, кто повергает других, сам должен быть повержен. Единомножественный Беллиз-Беллизон-Беллизоны должен получить это жертвоприношение.

- А говоришь, что вы не кровожадны, - мрачно заметил Габлер. - Боги моих предков давным-давно отказались принимать кровавые жертвы и довольствуются иными подношениями. И боги всех других рас тоже. - Тут Крис кривил душой; он понятия не имел, действительно ли это так. - А ваш единомножественный Беллиз-Беллизон-Беллизоны, выходит, пользуется давно отжившими методами. Несовременный он какой-то...

- Не тебе судить о нем! - оскорбленно вскинулся Энгилейнон. - Кровавая жертва - это крайняя мера, нечто из ряда вон выходящее. Но в данном случае...

- Божество - это нечто совершенное, - перебил его Габлер, от отчаяния испытывая прилив вдохновения. - Оно источник любви, и в нем не может быть зла. Один древний земной правитель готов был принести в жертву богам свою дочь. Она добровольно взошла на жертвенник, но сами же боги подменили ее животным, которое и пошло под нож вместо нее. Истинное божество никогда не будет против замены кровавой жертвы на другое подношение!

Габлер говорил горячо, прижав руки к груди. Беллизонец слушал с хмурым видом, а Низа смотрела на файтера с непонятным любопытством.

- А подношение может быть очень и очень богатым, - продолжал Крис. - Не только ваш бог, но и вы, его служители, можете получить нечто такое, чего нет больше ни у кого, чья ценность просто не поддается измерению. Согласится ли ваш единомножественный Беллиз-Беллизон-Беллизоны на такую замену? Дабы не исчезло наше лайо в кругах пустот. - Он хорошо запомнил те слова, что услышал в глубинах горного храма.

Энгилейнон был явно озадачен таким поворотом разговора. А Низа прищурилась и спросила, кивая на нэп Габлера:

- Ты говоришь о том, что лежит сейчас среди твоих вещей? Я чувствую там нечто... очень необычное.

- Да, - вынужден был признаться Крис.

- И что же там у тебя такое? - насторожился Энгилейнон.

Габлер немного помедлил, подбирая слова, и сказал:

- Это наконечник древнего оружия. Его называют Копьем Судьбы. Слыхали о таком?

Беллизонцы переглянулись, и Энгилейнон ответил:

- Нет. И чем такое подношение может удовлетворить единомножественного Беллиза-Беллизона-Беллизонов?

- Считается, что тот, кто владеет этим Копьем, имеет очень хорошие шансы на победу в противостоянии с любым неприятелем, - осторожно пояснил Габлер. - Вообще, это как бы гарантия неуязвимости.

О том, что Копье Судьбы похищено у Императора, и его ищут по всему Роме Юниону, он предпочел умолчать.

- Считается? - переспросил беллизонец. - Или это на самом деле так?