Сокровище Империи

‒ С рылом у тебя действительно не все в порядке, ‒ усмехнулся Габлер. ‒ В зеркало смотрел? Знаю я твои балеты. Исполняются на столе, в номере отеля, голыми пьяными хошками. Лебеди умирают, падают на ложе и там вдруг очень даже воскресают. В озере плещется коньяк, и эфесы, лежа на брюхе, лакают его и поют и смеются, как дети. А мне еще с твинсами разговаривать, на их территории, на Верке. И не факт, что меня просто отпустят. Пусть и не посадят, но, может, сочтут пребывание в Стафле нецелесообразным, по причине моей дурости. И пойду я, Гамлет, вышибалой на галеру. И буду тебя там из кабаков вышибать.

‒ Да брось ты! Думай о хорошем. А вообще, знаешь, как один древний поэт рассуждал? Паллад ‒ так его звали. Между прочим, из Александрии, только не той, разумеется, что на Ново-Марсе, а что на Земле когда-то была.

‒ Ну, давай, поведай.

Граната чуть призадумался, потер лоб и с театральными ужимками начал:

Полон опасностей путь нашей жизни. Застигнуты бурей,
Часто крушение в нем терпим мы хуже пловцов.
Случай ‒ наш кормчий, и в жизни, его произволу подвластны,
Мы, как по морю, плывем, сами не зная куда.
Ветром попутным одни, а другие противным гонимы,
Все мы одну, наконец, пристань находим ‒ в земле.

‒ Очень жизнеутверждающе, ‒ заметил Габлер. ‒ Только последние слова надо заменить. Не в земле, а в огне мы теперь пристань находим. Да, Гамлет, удачный ты стишок припомнил. У меня, знаешь, прямо камень с души свалился. Действительно, чего дергаться, переживать? Пристань-то и вправду одна.

‒ Ну вот! ‒ воскликнул Граната, уловивший, разумеется, иронию собеседника. К нему, кажется, возвращалось привычное хорошее настроение. ‒ Я знал, что тебе понравится. Давай, дуй сюда, проведем трезвый вечерок... пока не пришли к последней пристани.

‒ Ладно, ‒ сдался Габлер. ‒ Сейчас с командиром согласую. Я вроде бы и на свободе, но все-таки поставлю в известность. А то будем с тобой сидеть, и вдруг они вновь врываются, меня хватать.

‒ Тут ты прав, ‒ согласился Граната. ‒ Твинсов лучше не расстраивать, а то такую отдачу можно схлопотать... Мне один соотечественник еще в учебке, на Третьем Ковчеге, рассказывал. Был у него такой случай...

‒ Тормозни, ‒ прервал его Крис. ‒ При встрече расскажешь.

‒ Слушай, а давай, лучше я к тебе подскочу, в порт. Чтобы твинсам твоим было спокойней.

‒ Можно и так, ‒ согласился Габлер.

Глава 20. Огненная пристань

В кабаке космопорта было прохладно и тихо. Никто не ругался, не танцевал, не крутились возле потенциальных клиентов хошки и не летели на пол бокалы. Зал был разделен на части "живой изгородью" ‒ зеленые побеги, обвиваясь вокруг подпорок, едва ли не сплошной стеной тянулись к потолку, ‒ и трудно было определить, сколько посетителей отдают сейчас должное еде и напиткам кабака "Маракана". Крис и Граната сидели за столиком недалеко от входа, перед этими мини-джунглями, и, повернув голову, могли видеть, как за прозрачной стеной бродят в ожидании своих рейсов пассажиры.

‒ Знаешь, а у них в отряде тоже такой, как ты, есть, ‒ сказал Крис.

‒ В смысле? ‒ удивился Граната. Он был уже без куртки, недавно приобретенной в космопорте Единорога, но все в том же черном свитере. ‒ Тоже с Лавли, что ли?

‒ Тоже стишки сочиняет.

‒ Сочиняет! ‒ фыркнул Граната. ‒ Я стихи не сочиняю, Гладик. Они из меня растут. Когда бы знал ты, из какого сора растут стихи, не ведая стыда...

‒ Представляю.

‒ Ни хрена ты не представляешь! Стихи, Гладик, это тебе не фигли-мигли, не упал-отжался, не сунул-вынул. Тут, ‒ Мхитарян постучал себя пальцем по лбу, ‒ кое-что особенное надо иметь.

‒ Ой-ой, я тебя умоляю, ‒ скорчил гримасу Крис. ‒ У поэта в голове лишь бутылка или две...

Граната безнадежно махнул рукой и припал к бокалу с пивом.

Все разговоры о "чаевничании" оказались обманкой, такой же, как меч славейнов с упрятанным там Копьем Судьбы. Никакого чая Граната и не думал заказывать, а заказал он темное пиво "Роберто Карлос да Силва Роша", мотивируя свой выбор тем, что никогда не слыхал о пиве с таким названием. Габлер мысленно плюнул и последовал примеру сослуживца. Пиво неожиданно врезало по голове с такой же силой, с какой лупил по мячу этот легендарный футболист древности. Крис еще в детстве слышал легенду о том, как этот самый Роберто Карлос однажды, промахнувшись по воротам, залепил мячом в болельщика. И у того что-то так сотряслось в голове, что он вдруг нашел решение какой-то сверхсложной математической задачи (хотя и таблицы умножения-то не знал), а вот к футболу охладел совершенно...