Сокровище халфлинга

Бруенор заворочался и сел на край своей кровати. В комнате все было на своих местах. Мифриловая броня и золотой щит лежали на стуле около единственной в комнате вешалки. Топор, который хорошо поработал во время бегства Бруенора из логова дуергаров, теперь отдыхал у стены около скимитара Дриззта, и два шлема висели над ними на вешалке, – разбитый однорогий шлем, с которым дварф практически не расставался последние два столетия, и корона короля Митрилового Зала, усыпанная тысячей блестящих драгоценных камней.

Но Бруенору казалось, что чего-то все же не хватает. Он повер­нулся к окну и посмотрел в темноту ночи. Увы, все, что он смог увидеть, было отражение освещенной свечами комнаты, королевская корона и броня.

Это была тяжелая неделя для Бруенора. Все эти дни были заполнены взволно­ванными разговорами об армиях, прибывающих из Цитадели Адбар и Долины Ледяного Ветра, чтобы отвоевать Митриловый Зал. Плечи дварфа болели от многочис­ленных приветствий Харпеллов и других посетителей их особняка, спешивших заранее поздравить дварфа со скорым возвращением его трона.

Но Бруенор не находил себе места эти несколько последних дней, рассеяно играя навя­занную ему роль. Пришло время готовиться к при­ключению, о котором Бруенор мечтал, начиная с его изгнания почти два столе­тия тому назад. Со времен основания Клана Баттлхаммер предки Бруенора из поколения в поколение правили Митриловым Залом. Последним королем был его дед, принявший корону от своего отца. Бруенор имел неоспоримое право на Митриловый Зал, и оно требовало, чтобы он возглавил армию и вернул себе трон, для ко­торого был рожден.

Но именно в палатах древней дварфьей родины Бруенор Баттлхаммер понял, что для него было действительно важно. За последние десять лет в его жизнь вошли четыре очень странных компаньона. И хотя ни один из них не был двар­фом, их дружба для Бруенора сделалась важнее целого королевства и драгоцен­ней всего мифрила в мире. Даже исполнение самого заветного желания каза­лось теперь пустым ему.

Даже ночи теперь не приносили Бруенору покоя. Его мучили кошмары, видения, никогда не повторяющиеся, но всегда с одним и тем же ужасным концом, и они не исчезали со светом дня.

" Опять страшный сон? " – мягко спросил от двери знакомый голос. Бруенор оглянулся через плечо и увидел Кэтти-бри. Дварф не сомневался, что она уже знает ответ, и промолчал. Он подпер голову одной рукой и потер глаза.

" Снова о Регисе? " – спросила Кэтти-бри, придвигаясь поближе. Бруенор слышал, как дверь тихо закрылась.

" О Грохочущем Животе, " – поправил он ее, используя прозвище, данное им халфлингу, который был его самым близким другом почти десятилетие.

Бруенор сидел на кровати, раскачивая ногами. " Я должен быть с ним, " – сказал он сурово, – " или, по крайней мере, с дроу и Вулфгаром, хоть что-то делающих для него! "

" Тебя ждет твое королевство, " – напомнила ему Кэтти-бри. Она разделяла убежденность Бруенора в том, что его долг – спасать друга, но не видела способа его исполнить и старалась, как могла, облегчить дварфу бремя его вины. " Твой клан из Долины Ледяного Ветра будет здесь через месяц, армия из Адбара через два, " – продолжала она.

" Да, но мы не можем отправиться в Митриловый Зал до конца зимы. "

Кэтти-бри огляделась вокруг, стараясь переменить тему. " Он будет хорошо на тебе смотреться, " – бодро сказала она, указывая на королевский венец.

" Который из них? " – парировал Бруенор, словно пытаясь сострить.

Кэтти-бри глянула на мятый шлем, жалкий по сравнению с великолепной короной, и чуть не фыркнула вслух. Но она успела повернуться к Бруенору прежде, чем произнесла хоть слово. Дварф тоже смотрел на старый шлем, и его строгий взгляд и суровое лицо сказали ей, что Бруенор спросил не в шутку. Кэтти-бри поняла, что он считает шлем гораздо более ценным, чем предназначенная ему корона.

" Они на полпути к Калимпорту, " – заметила Кэтти-бри, сочувствуя душевным терзаниям дварфа, – " Возможно, даже дальше. "

" Да, и немногие корабли рискнут покинуть Уотердип зимой, " – мрачно пробормотал Бруенор. То же самое говорила ему Кэтти-бри на второе утро в Плющевом Особняке, когда он впервые упомянул о своем желании идти вслед за друзьями.

" У нас есть миллион дел, " – сказала Кэтти-бри, упрямо поддерживая веселый тон. " Зима пройдет быстро, и мы завоюем залы как раз к возвращению Дриззта и Вулфгара с Регисом. "

Взгляд Бруенора не смягчился. Его глаза смотрели на сломанный шлем, но мысли блуждали далеко, возвращаясь к роковой сцене в Ущелье Гарумна. Он по крайней мере помирился с Регисом прежде, чем судьба разделила их…

Внезапно Бруенор очнулся от воспоминаний. Он искоса посмотрел на Кэтти-бри. " Ты думаешь, они могут успеть к сражению? "

Кэтти-бри пожала плечами. " Если ничто не задержит их в пути, " – ответила она с любопытством в голосе. Ей показалось, что Бруенор подумал о чем-то большем, чем участие Дриззта и Вулфгара в сражениях за Митриловый Зал. " Они могут покрыть много миль по землям Юга – даже зимой. "