Сокровище Нефритового змея

На Кожевенной улице квартала Моллюсков, где располагался домик моей тетки, я никогда не считалась видной красавицей. На меня никогда особенно не обращали внимания, да и времени на встречи с парнями я не чень-то имела. Все уходило на работу по дому и помощь в хозяйстве.

А теперь… может, на самом деле в этом и было дело? Ведь не только але должен понравиться Великий Айш, но и наоборот!

Может, я просто ему не нравилась?..

Пока я мучилась от стыда за произнесенный вопрос и за собственные мысли по этому поводу, Айш наклонился ко мне, мягко обхватив пальцами подбородок.

– Ты самая красивая из всех, Эвис-с-са… – в его голосе проскользнул едва заметный шелест, словно воспоминание о змеином языке. Шелест, от которого у меня на секунду потемнело перед глазами. – И поэтому я не хочу пугать тебя. Не хочу торопить день… Рано или поздно ночь настанет сама…

С этими словами Айш отпустил меня, и я поняла, что он вот-вот уйдет.

А я была к этому не готова! Нет и не сейчас!

Острая и сумасшедшая мысль воплотить в жизнь невероятный план стала почти нестерпимой.

– Постой! – воскликнула я, и от страха за исход авантюры меня бросило в жар.

Ладони вспотели.

Великий Айш обернулся и с лёгкой улыбкой приподнял бровь.

Мышцы на его обнажённом торсе перекатывались в свете янтарных свечей, золото на браслетах и кольцах горело огнем.

– Давай выпьем напоследок по бокалу, а потом пойдешь, а?

Не знаю, кто меня за язык дёргал. Наверное, всё подземные демоны. Хотя если учесть, что, кроме шаррвальцев, под землёй никого нет, то, видимо, и на демонов сваливать бессмысленно.

Все, что произошло дальше, было результатом лишь моих действий. И моего жгучего, как яд, желания.

– Хорошо, – покорно кивнул Айш и неторопливо подошёл обратно к столу.

– Сейчас, я только новые бокалы возьму! – воскликнула я, когда Айш наклонился, чтобы поднять старые, так кстати упавшие на пол.

Скрывшись в соседней комнате, я ринулась к стене. Там стоял высокий, встроенный в камень комод, окованный медью и напоминающий сундук, что держала в лапах большая выдра или какой-то бурундук.

Я быстро откинула крышку и достала оттуда ожерелье, что подарила Лориавель. Отстегнула одну бутылочку, содержимое которой было мне прекрасно знакомо, и ринулась к шкафу с бокалами и столовыми приборами.

«Эта настойка способна наслаждение любви поднять на небывалый уровень и голос страсти заодно усилить…» – звучал в голове голос дочки жреца.

«Всего пары капель хватит…»

На всякий случай я вылила в бокал десять. Десять капель концентрированной настойки черногриба. Ведь работать ей предстояло не с человеком, а с полубогом! Может, и махнула лишнего, но думать было уже поздно.

Быстро отнеся бокалы к столу, где меня до сих пор ждал Айш, залила капли одним оставшимся в живых кувшином настойки. Другой-то расплескался по полу.

От страха у меня подгибались ноги. Я уже десять раз пожалела, что решилась на эту авантюру!

Айш взял протянутый бокал и с тихим звоном ударил им по моему. Затем стремительно поднес напиток к губам, сделал большой глоток и… замер.

А затем медленно, оглушительно медленно поставил бокал на стол, не сводя с меня глаз, что начали светиться в полумраке.

И мне как-то вмиг стало ясно то, чего я не понимала прежде. Что Великого Айша должно быть очень трудно обмануть с содержимым напитка, ведь он бывший мирай, наг! А значит – обладатель на редкость острого обоняния!

Получалось, что я секунду назад опоила полубога, и прямо сейчас он это прекрасно понял.

Вот же я попала!

Это было по-настоящему пугающе. Когда Айш выпрямил острые лезвия обсидианово-черных паучьих ног и медленно вышел из-за стола. Обогнул его и подошел ко мне, надвигаясь с неизбежностью бури. Так бывает, когда ты видишь издали, как страшно темнеет небо на горизонте и антрацитовая тьма становится все ближе.

Дыхание становится рваным, прерывистым. Пульс зашкаливает, от подскочившего давления перед глазами вспыхивают мелкие разноцветные точки.

– Я… – вырвалось у меня из горла, когда он оказался слишком близко и, опершись одной рукой о стол, склонился к моему лицу. Вся его огромная фигура, полубожественная, получеловеческая, от которой, будто шлейф духов, распространялась аура власти и скрытой магии, почти касалась меня.

Но Айш ничего не говорил. Я лишь видела – сейчас прямо напротив своего лица – его огромные, широко распахнутые зеленые глаза, внутри которых будто пробуждался живой огонь. Голодный и дикий. Он вспыхивал внутри изумрудным ядом, всполохами жажды, то и дело вырывающимися за черту темного ободка радужки. Будто этот огонь вот-вот хотел заполонить собой все пространство благородного голубовато-белого белка его глаз, превратив лицо Айша в настоящее ожившее божество.