Принялись листать альбом дальше. Тут я заметил, что отец Олеси выглядит совершенно иначе: лицо его заметно похудело, появились морщины, около глаз были заметны круги. Он словно перенёс болезнь.
Я не удержался, спросил:
— Тут он какой-то пасмурный. Ну, хмурый, словно недовольный чем-то.
— Это нас банк начал преследовать и прессовать. Он очень слишком сильно переживал. Не до веселья было, — коротко пояснила женщина.
Мне стало ясно, почему Олесе нравится именно та фотография — она была сделана до всех передряг с банком, до суда и выселения. Потому отец выглядел совершенно иным.
— Всем нам тоже было невесело тогда, не только Коли, — добавила Мама Мира. — А потом вообще оказались без дома. Оказались на улице.
— А как вы оказались здесь, в Потерянному Мире?
— Это Север, друг Коли, подбил нас на это дело Он стрельцом был, неплохо заработал. Приехал к нам в гости, а мы к тому времени на улице оказались. Ну и уговорил. Не в бомжи же идти… Помог, конечно, на первых порах. С тех пор мы здесь.
Андрей принялся многозначительно покашливать, показывая мне глазами на дверь: мол, пора отправляться в путь.
Через пару минут я осмелился прервать рассматривание альбома, сказал:
— Простите, нам нужно идти.
Андрей тут же поддакнул:
— Да, нам уже давно нужно быть в пути. Дела. Спасибо за угощение. Было всё очень вкусно. Давно так хорошо не наедался. Сам себе показался обжорой, хотя помнил умные слова: «Уймись, обжорство — худший из изъянов! Живот твой — не могила для баранов!»
Олеся прыснула, даже её мать улыбнулась.
Андрей пошутил:
— В гостях хорошо, но дома лучше об этом не говорить.
Затем добавил.
— Это шутка. У вас очень хорошо. Большое спасибо!
Женщина вручила нам в дорогу увесистый пакет с пирожками.
Мы попрощались и ушли.
Настроение у меня было плохим. С тоской подумал: «Теперь могу уже никогда не увидеть Олесю…»
Удаляясь от дома Мамы Мира, Андрей словно угадал мои мысли и сказал:
— Не расстраивайся. Время от времени они приходят к Быку. Там свидимся. Это только столбы друг с другом не сходятся, а люди время от времени сходятся. Се ля ви наша…
Его слова меня несколько ободрили, словно напомнили, что жизнь на данном расставании не заканчивается. Она продолжается несмотря ни на что. Появилась надежда на новую встречу с Олесей.
Напарник выкрикнул:
— Всё ещё впереди, Алексей! Конечно, кроме того, что уже позади!..