Сокровище Потерянного Мира

– В кабинете, а не в постели? – спросил я, постаравшись придать голосу наивность. – Вы мне сказали, что он болен. Уже выздоровел? Так скоро?

– Извините, я сказал неправду, – Данила отвёл глаза.

– И почему?

– Не царское дело – ездить по вызову, – уклончиво ответил он.

Этим он сказал мне довольно много. Я понял, что Павел Петрович – очень большая шишка. Возможно, крупный криминальный авторитет.

Но больше не стал ничего говорить. Не та была ситуация. Шёл как на заклание.

Данила ввёл меня в кабинет и был отпущен… или выдворен из него жестом мужчины выше среднего роста, одетым в безупречный костюм. Из тех, что выглядят вполне обычными, но сшиты из очень добротной ткани и на заказ искусным мастером. У меня возникло впечатление, что я этого Павла Петровича уже видел, и не один раз. Даже его хорошо поставленный бархатный баритон показался знакомым.

Он показал на женщину с пепельными волосами, которая тут же встала и поздоровалась со мной. Она назвала себя:

– Я Людмила Олеговна, мать Димы. Вы же от него?

В её голосе ощущалось сдерживаемое волнение.

Мужчина поторопил:

– Рассказывайте! Вы же видите, в каком мы состоянии! – его лицо искривилось.

Я отвёл глаза и стал рассказывать:

– Я стрелец. В Потерянном Мире… в очень опасном месте я случайно наткнулся на вашего сына… Он уже умирал…

Глаза женщины округлились, она всхлипнула. Мне было тяжело, но рассказ следовало продолжать, что я и сделал, собрав свою волю:

– Он угодил в аномалию, его сильно изувечило… оторвало обе ноги…

Павел Петрович буквально рухнул в кресло, ноги его не держали. Людмила Олеговна плакала, уже не скрывая слёз.

– Было удивительно, что он не умер задолго до того, как я его нашёл.

– Его нельзя было спасти? – сипящим голосом спросил мужчина. – Никак, совсем никак?

– Нет. Обычно такая «вертушка»… так называется по-нашему аномалия, убивает сразу. В один момент. Он сумел прожить после этого свыше суток до нашей с ним встречи, и затем ещё около часа. Наверное, ему не позволял умереть «огненный цветок». Есть такой редкий артефакт. Он находился у него в закрытом боксе, но даже в таком виде удерживал его от края смерти.

– И вы видели, как Дима умер? – спросила Людмила Олеговна, глядя на меня мокрыми глазами.

– Да, я был с ним до самого конца. Что-то пытался сделать, дабы помочь, но всё оказалось зря. Да я мало мог чем помочь, только средствами из аптечки…

– Потом вы забрали у него мобильный телефон и решили рассказать эту историю нам? – подозрительным голосом осведомился Павел Петрович.

– Нет, он сам дал мне его и попросил непременно позвонить вам…

– А почему не мне? – невольно вырвалось у женщины.

– Он надеялся, что отец вас подготовит к этой… вести. Так и сказал.

Мужчина уставился, глядя на меня исподлобья:

– Можно ли верить вашим словам? Насколько я понимаю, больше никого с вами не было. Свидетелей нет.

Я кивнул:

– Вы правы, свидетелей нашей встречи с вашим сыном не было. Тогда я отправился в Потерянный Мир в одиночный поиск…

– Откуда мы можем знать, что всё сказанное – правда? Никто же подтвердить не может. Свидетелей не было.

– Мои слова может подтвердить Дмитрий…

– Как, Дима может подтвердить? Он – живой? – воскликнула женщина. – Где он?

Я протянул смартфон сначала ей, но потом подумал, что лучше с ним сможет обращаться мужчина, и передал аппарат ему.

– Дмитрий уже не мог его держать в руках, они были у него переломаны, потому вёл запись я. Он оставил вам послание…

Дрожащими руками мужчина отыскал видеозапись, женщина прильнула к нему, уставившись на экран. Изображение я не видел, но хорошо помнил его, ибо смотрел и слушал наяву, и после неоднократно прокручивая запись. Сейчас только слышал голос: