Сокровище рода Дарнхольм

— Я теперь тот, кто жить не может без Леди и будет заботиться о ней всегда. — торжественно сообщил Рай.

— Очень интересно, а почему я не в курсе? — в столовую зашёл отец.

— Папа, — выдохнула я.

— Как? Он же умер! — поражённо шепнул Рай.

— Почти, но сейчас он жив и вполне здоров! — в ответ прошептала я.

— Вы что, его… — Рай пристально посмотрел на отца, видимо, и ему в голову пришли те же мысли, что и мне при первой встрече с отцом.

— Конечно нет, неужели он похож на умертвие?! Давайте завтракать, я тебе потом всё расскажу, — выдохнула всё также шёпотом я.

Вот тебе и тёплая семейная встреча.

В напряжённом молчании все разместились за столом. Братья и отец открыто изучали Рая, а тот делал вид, что этого не замечает.

— А знаете, молодой человек, Вы мне напомнили одного парня, которого мой отец обучал, когда я был маленьким. Как же его звали? А, Лайнел! Точно, Лорд Лайнел. Как Ваше имя рода? — спросил неожиданно отец у Рая.

Ринар подавился чаем. Я похлопала его по спине, он вытаращил на меня глаза, потом пристально посмотрел на Раяна.

— Я не могу сказать, это секретные сведения. Моя работа обязывает хранить имя отца в тайне. Но если Вам угодно, за меня может поручиться Лорд Дастел-старший. — спокойно ответил Раян.

— Хорошо, этого достаточно! Мой отец людей видит насквозь, правда, дочка? — обратился ко мне отец.

— Безусловно! — выдохнула я.

После этого все завтракали молча. Мне было очень неловко, что родные так встретили моего гостя, но, с другой стороны, было очень приятно, что они в первую очередь переживают за меня, да и поступок Кира, то, что он сдержал слово, приятно грело душу.

Во вторую башню мы шли уже впятером. Там оказались портреты, аккуратно накрытые тканью, а в углу сложенные в стопки лежали книги и бумаги.

Хищно оглядела комнату. Вот тут точно можно найти что-нибудь интересное!

Я занялась картинами, а мужчины бумагами. Рассматривая одну картину за другой, я поражалась таланту Оливии, они были удивительны. Портретов было четыре. Первые два — Лорда Витора, один — тот, что висел когда-то в академии, а другой — кисти его дочери. Они разительно отличались друг от друга. На картине Оливии фиолетовые глаза излучали доброту и тепло, мягкая улыбка, чёрные волосы с нитями седины, убранные в хулиганский хвост. То, как тщательно были прописаны все черты, детали, говорило о том, с каким трепетом и любовью она относилась к отцу. Ещё был портрет юноши с каштановыми волосами, задорной улыбкой и ярко-зелёными глазами. А четвёртым, кажется, было изображение Вивьен. Чёрные кудри, карие глаза и надменная улыбка алых губ, но больше всего поражало обилие драгоценностей и бархатное платье винного цвета. Я перевернулся картину, там мелким и красивым почерком была надпись — "Моей дорогой сестре", значит, точно Вивьен.

На картине с юношей подписи не было, так что он пока остался неизвестен.

Пейзажей было около десятка. Больше всего на меня произвёл впечатление замок на фоне заходящего солнца.

— Ну что. какую картину мне забрать? — тихо подошёл Рай.

— Вот эту! — я отдала ему портрет Витора творчества Оливии.

— Ты уверена? Раньше в академии висел другой портрет. — засомневался он.

— Уверена! — твёрдо сказала я, глядя ему в глаза.

— Хорошо, как скажешь, — он поцеловал меня в макушку. Вытащил из рамы холст и скрутил его.

— Как у вас дела? — радуясь, что он пошёл мне навстречу, спросила я.

— Книги, наброски картин и дневник Оливии — вот наша добыча. — ответил Рай.

— Дневник — это хорошо, можно мне его прочесть?

— Конечно, мы и хотели отдать его тебе. Лезть в девичьи тайны недостойно имени Лорда, — подмигнул мне Рай.

Я достала из рам портреты Вивьен и юноши, скрутила и сунула под мышку.

— Ну что, мужчины, у нас осталась всего одна башня! — довольно сообщила я, после чего мы дружно направились продолжать исследования замка.

В третьей башне ничего интересного не было, только старая мебель, закрытая тканью, детские игрушки, коляски и прочие мелочи детства Дастелов. Отец предался ностальгии, демонстрируя нам то лошадку, на которой он когда-то катался, то деревянный меч, то детскую кроватку, в которой он спал. Мы посмеялись вместе с ним и закрыли башню.

По дороге обратно решили посетить оранжерею. Она оказалась удивительной.

В шесть рядов росли разнообразные и очень красивые цветы, был даже маленький пруд с лилиями! Отдельно были высажены лекарственные растения. Стеклянный купол переливался на солнце всеми цветами радуги. Мы бродили по ухоженным, посыпанным песком дорожкам, рассматривая растения. Чего тут только не было! Все редкие травы и даже злосчастный золотой корень! Он сильно отличался от моего Цветня. Кто же за ними ухаживал столько лет?

— А кто за всем эти великолепием ухаживает? — спросила я вслух.

— Садовник, — ответил отец, — Оранжерею любили все представительницы женского пола нашей семьи, и каждая внесла сюда свои растения.

— Невероятно! Мне тоже нужно посадить здесь что-нибудь! Цветня! Точно, это будет самый экстравагантный житель оранжереи, главное, садовника предупредить беречь пальцы и вовремя его кормить! — загорелась я идеей.