Сокровище Серебряного Озера

Несколько секунд спустя малыш также сидел спиной вперед, чтобы иметь возможность присматривать за краснокожими. Оба потешных всадника теперь смотрели не только на пленников, но поглядывали друг на друга, и постепенно их взгляды становились все приветливей. Прошла еще одна молчаливая пауза, которую все же не смог долго выдержать Хромой Френк. Он заговорил:

– Не думайте обо мне плохо, но хочу спросить ваше имя. Дело в том, что именно так, как сейчас вы сидите тут рядом со мной, я вас уже видел.

– Где же?

– В моем воображении.

– Черт возьми! Кто бы подумал, что я живу в вашем воображении! Какую плату за поднаем жилья я должен уплатить и как обстоят дела с предупреждением об освобождении помещения?

– Исключительно на ваше усмотрение, но сегодня с воображением покончено, ибо вы сейчас передо мной собственной персоной. Если вы тот, за кого я вас принимаю, то слышал о вас много смешного.

– Ну, за кого же вы меня принимаете?

– За Тетку Дролла.

– А где вы слышали о нем?

– В разных местах, когда бывал там с Виннету и Олд Шеттерхэндом.

– Что? Вы находились в компании этих знаменитостей?

– Да. Мы были там, вверху, в национальном парке, а потом в Эстакадо48.

– Гром и молния! Так вы, пожалуй, сам Хромой Френк!

– Да. Вы меня знаете?

– Конечно! Апач часто о вас говорил и еще сегодня, когда мы были у лагеря юта, назвал «маленьким героем».

– Маленьким… героем, – повторил Френк с блаженной улыбкой на лице. – Маленьким героем! Это стоит записать! Вы правильно угадали, кто я, но верно ли мое предположение?

– Да.

– Действительно? Сердечно рад!

– Как же вы пришли к этой мысли?

– Ваша одежда сказала об этом, а потом – ваше поведение. Я часто слышал рассказы о Тетке Дролле, исключительно смелой «бабенке», а когда увидел, как управились вы с вождем юта, сразу решил – вы не кто иной, как Тетка!

– Очень лестно! Ну, пожалуй, мы те парни, которые честно исполняют свой долг. Но самое главное для меня другое – говорят, вы земляк Олд Шеттерхэнда?

– Это правда.

– Значит, немец?

– Да.

– Откуда же?

– Прямо из самого сердца Германии! Я саксонец, – просто ответил Френк.

– Черт возьми! Саксонец! Откуда? Королевство? Альтенбург? Кобург-Гота? Мейнинген-Хильдбургхаузен?

– Королевство, королевство! Но вы так точно знаете эти названия… Вы тоже из Германии?

– Конечно!

– Откуда? – спросил Френк, в свою очередь, восхищенно.

– Из Саксонии, а именно, из Альтенбурга.

– Боже ты мой! – воскликнул малыш на своем излюбленном диалекте. – Тоже саксонец! Из Альтенбурга! Мыслимо ли такое! Из самого Альтенбурга или из деревни, а?

– Не из резиденции, а из Лангенлейбе.

– Лангенлейбе? – Френк застыл с открытым ртом. – Лангенлейбе-Нидерхайн?

– Именно! Вы знаете это?

– А почему же нет? У меня там родственники, самые близкие родственники, у которых я еще в детстве побывал пару раз на ярмарках в годовщину освящения церкви. А какие там ярмарки, в Альтенбургии! Ровно две недели пекутся пироги. А когда празднество подходит к концу в одной деревне, ярмарка тут же движется к следующей. Потому там только и говорят об альтенбургских деревенских блюдах.

– Это верно, – кивнул Дролл. – Я смог сделать больше, потому что лучше действовал. Но у вас есть родственники в наших краях? Как же зовутся те люди и откуда они родом?

– Это самое близкое родство. Вот так! У моего отца была крестница, чья покойная сноха повторно женилась в Лангенлейбе. Позже она умерла, но ее пасынок имел свояка, так вот от него я и происхожу.

– Так! Кем он был?

– Кем угодно. Он был парнем что надо и все доводил до конца. Он служил то кельнером, то церковным служкой, то фельдфебелем гражданской гвардии, то рассыльным приглашений на свадьбы, то…

– Стоп! – прервал его Дролл, схватив за руку. – Как его звали?

– Имя не помню, но фамилия была Пампель. Я всегда звал его кузен Пампель.

– Как? Пампель? Я не ослышался? – крикнул Дролл. – У него были дети?

– Целая куча!

– Помните вы, как их звали?

– Нет, теперь уже нет. Но старшего я еще хорошо помню, ибо он был хорошим малым. Его звали Бастель.

– Бастель, стало быть – Себастьян?

– Совершенно верно, поскольку Себастьяна по-альтенбургски называют Бастелем. Я полагаю, его еще звали Мельхиором – имя в Альтенбургии очень распространенное.

– Верно, все верно! Именно Себастьян Мельхиор Пампель! Знаете, что с ним стало?

– Нет, к сожалению, нет.

– Тогда взгляните на меня!

– Зачем?

– Я и есть то, что из него получилось!

– Вы… вы? – удивился малыш.

– Да, я! Я был Бастелем и знаю точно, что у нас на ярмарках бывал двоюродный брат Франке из Морицбурга, позже ставший помощником лесничего.

– Это я, собственной персоной! Значит, здесь, здесь, в дикой глуши, мы встречаем людей одного рода-племени, да еще и кузенов! Кто бы поверил! Иди сюда, братец, я должен прижать тебя к груди!

– Да, я тоже спешу к тебе!

Оба перегнулись в седле навстречу друг другу, но, чтобы совершить задуманное, им пришлось преодолеть некоторые трудности.