Сокровище Сивояры

Немного согревшись, они полетели дальше. Кукоба рулила угрюмо и осторожно, чтобы не расплескать жижу в бочке. Настроение у всех было скверное. Скользуху догнать не удалось. А раз так, то Фазаноль уже всё знает.

Задора смазывала пулемаг ружейным маслом. Когда же ружейное закончилось, принялась вливать в стволы подсолнечное.

– А подсолнечное можно? – спросил магператор Жорж.

– Агасики! Хочешь, пальну? – предложила Задора.

Жорж хотел, но все остальные стали на них орать, и пальбу пришлось отложить.

Филат мониторил свои долги по магии. Общая картина была неутешительная, минус очень приличный, и он принялся просить магии у Глызи и Тибальда.

– А то я схлопнусь прямо здесь и сейчас! – предупредил он.

Глызя и Тибальд дали ему каждый по сто магров. Тибальд сделал это со скрипом, так как был жадноват, а Глызя охотно. К ста маграм он прибавил ещё пятьдесят.

– Смешно! Мы едем драться с Фазанолем, а по дороге выплачиваем кредит… кому?.. Фазанолю! – сказал Филат, чувствуя, как магия, полученная от Глызи и Тибальда, куда-то впитывается, точно в сухой песок, и исчезает.

К дворцу Ольденбургских они прилетели в районе полуночи. Выгрузились. Проверили, хорошо ли закреплена на Рогнеде бочка. Ева подбросила в Рогнеду столько дров, что все сочленения её металлического корпуса сотрясались и заклёпки позвякивали.

– Что мне делать, господин? – спросила она у Глызи.

Тот, смутившись, скромно развёл руками:

– Ну какой я тебе господин? Я просто твой скромный повелитель! Иди где-нибудь рядом со мной!

– Да, скромный повелитель! – лязгнула Рогнеда и пошла с ним рядом.

Тибальд ревниво уставился на Глызю:

– А почему это ты повелитель? Почему не я, к примеру?

Изящный репортёр передёрнул плечиками и поманил Тибальда пальцем к себе, чтобы не говорить громко:

– Кажется, она в меня влюбилась. И знаешь, мне как-то неловко её за это осуждать!

Филат и Кукоба торопливо натягивали на лесовоз морок невидимости. Тит возился с чемоданом, выпуская комариков.

– А тихо они смогут? – поинтересовалась Настасья.

Точно для того чтобы лучше ответить на её вопрос, весь комариный эскадрон затрубил в трубы и рванул к дворцу Ольденбургских. Тит успокоил Настасью, что это был отвлекающий манёвр, а настоящая группа разведки полетела совсем в другую сторону, в лес.

Настасья вздохнула, потому что Фазаноль был не в лесу. Длинной процессией они двинулись к воротам, где грустно стоял призрак плотного мужчины с усами. Когда они проходили мимо, он с достоинством сделал шаг к ним навстречу и поклонился.

Настасья вежливо с ним поздоровалась.

– Вы, наверное, Нейслер? – спросила она, вспоминая имя архитектора.

– Я не Нейслер! Я Христофор Неслер! Нес-лер! Этот дворец – главная работа моей жизни, а они даже не могут запомнить мою фамилию! Даже с архивами ознакомиться им лень! Так и шпарят во все справочники – «Нейслер»! – сказал он горько и, шагнув в стену, растаял.

– Всё. Он произнёс главное, что его тяготило, и теперь не вернётся, – сказала Настасья.

– Он ждал все эти годы, просто чтобы кому-то это сказать?! Что он Неслер?! И что ему обидно?! – не поверила Ева.

– Да.

– А почему он не мог сказать этого заурядцам? За столько-то лет? Явился бы какому-нибудь автору справочника.

– Не мог. Не имел права. Призраки могут являться заурядцам только по особому разрешению.

– То есть заурядцы не могут общаться с призраками?

– Они могут. Чисто теоретически. Некоторые даже общаются. Но если заурядец увидит призрака, это так на него повлияет, что он потом всю жизнь сам не свой. По этой причине призрак ждал нас, а не какого-нибудь экскурсовода.

Филат, причудливо лавируя, пробежался по парку и, вернувшись, сообщил, что у заурядцев сломались все камеры наблюдения. Они не перерезаны, что вызвало бы подозрения, а просто окольцованы. Будут показывать одно и то же. И так пока кто-нибудь из охранников не обнаружит, что стрелки часов на башне застыли. Но, скорее всего, приглядываться к ним никто не станет.

Кукоба достала странную штуку, похожую на маленький железный термос с ручкой. Сверху был острый выступ, как у башенки. Сбоку дверца. Стожарка приоткрыла дверцу и зажгла находившуюся внутри жёлтую свечу.

– Потайной фонарь… Свечной, самый первый. Дверца нужна, чтобы свет не был заметён со стороны! – сказала Кукоба, с гордостью демонстрируя его Еве. – Существуют ещё потайные фонари времён Шерлока Холмса и торжества керосина, но они другие. За такой же, как у меня, в Средние века запросто могли казнить, потому как честный человек с потайным фонарём ночью не ходит… Мой же фонарь вдвойне потайной! Из него вообще не падает никакого света! Просто предметы подсвечиваются сами по себе.

– Разве стожары не видят в темноте?

– С помощью магии – да, есть методы. Но по магии нас могут засечь. Артефакт в данном случае самый безопасный вариант… Но вперёд! Ждать не буду!