Сокровище царя Камбиза

— Боюсь, не так все просто. Закри наверняка уже успел побывать у властей, узнал, что я без разрешения покинул корабль и меня считают убийцей. Можно не сомневаться, что он постарается воспользоваться самим небом посланной возможностью отвести подозрения от себя.

— Но ваши действия вполне объяснимы.

— Да, Гарри. Но у меня нет ни малейших доказательств. Полиция ни за что не поверит мне. Меня удручает мысль, что я сыграл на руку О’Киву, но ничего не поделаешь. Они используют меня, чтобы отвлечь внимание от себя, и продержат под стражей, пока полиция не будет вынуждена закрыть дело из-за отсутствия улик, а затем депортируют.

— Так они и поступят, — печально воскликнул Гарри. — Проклятье! Эта история и нам обошлась недешево, поскольку без таблички ни о какой экспедиции не может быть и речи.

— Боюсь, что так. А ведь вы очень рассчитывали на нее, правда?

— Да. Видите ли, мы рассчитывали не только на удовольствие. У сэра Уолтера, — как и у большинства ученых, предпочитающих размышлять о санскрите и прочей ерунде, чем о фунтах стерлингов, — за душой не было ни гроша. Даже не обнаружив никаких драгоценностей, он надеялся собрать достаточное количество древнего оружия и подобного хлама, чтобы обеспечить свою старость и Сильвию. Теперь бедная девушка останется без гроша в кармане, а Кларисса потеряет почти шесть тысяч фунтов.

— Шесть тысяч! — откликнулся я. — Это огромная сумма.

— Она пошла не только на нужды самой экспедиции. Нам хватило бы и пары тысяч, особенно впоследствии, когда мы продали бы купленные грузовики и автомобили. Но сэр Уолтер вынужден был заплатить три тысячи, чтобы поладить с Леммингом, своим помощником, бывшим с ним, когда он нашел табличку.

— Он знает перевод таблички? — спросил я.

— Нет. Но для него не составило бы проблемы следить за нами в Египте. А затем, как он говорил, некому будет рассказывать о том, что случилось в сердце пустыни.

— О, Боже! Вы хотите сказать…

— Я хочу сказать, что он угрожал сколотить банду головорезов, выследить нас и ограбить.

— Это многое объясняет, — отрывисто произнес я. — Мистер Лемминг, очевидно, отъявленный негодяй, а рыбак рыбака видит издалека. Ставлю сотню фунтов против старой шляпы, что, прикарманив деньги, он рассказал все одному из людей О’Кива.

— Черт побери, вы правы! — гневно воскликнул Гарри.

— И вы позволите ему осуществить свой замысел? — поинтересовался я.

— Хорошо бы разыскать этого подлеца и свернуть ему шею, — заявил Гарри с несвойственной ему обычно яростью. — Но, на мой взгляд, ваше положение, Джулиан, безнадежно — вас вот-вот депортируют.

— Попробуем избежать этого. Я не пойду в полицию и, пока я на свободе, у нас есть шанс расправиться с О’Кивом.

— Вы действительно считаете, что вам удастся долго скрываться от полиции?

— Навряд ли. Но, рассчитывая на вашу с Клариссой поддержку и помощь Амина, я надеюсь ускользнуть на день-два. К счастью, они не знают, как я выгляжу, и сперва станут искать европейца, а не араба. В конце концов когда-нибудь они меня схватят, но сейчас этот наряд дает мне неоценимое преимущество.

— Что будем делать?

— Сначала попытаемся найти О’Кива. Мне не известны предписания насчет ношения оружия в Египте, и, дабы избежать излишнего шума на таможне, я, покидая корабль, взял с собой пистолет. Так что, как только мы узнаем, где они зарылись, я готов к любым действиям.

— Вы думаете, есть вероятность вернуть табличку?

— Не знаю. Но я абсолютно уверен, что О’Кив не успел расшифровать надпись. Если нам удастся выследить его и вернуть табличку прежде, чем он прочтет надпись, тогда не все потеряно. В Каире мы переведем ее и попытаемся ускользнуть в пустыню, чтобы он не узнал куда.

— Да, — согласился Гарри. — Сильвия сможет сделать перевод. Но вся беда в том, что я не представляю, как найти О’Кива. Александрия — большой город, а в нашем распоряжении лишь сегодняшний вечер. Завтра, к этому времени, он будет уже в Каире.

— В том-то и дело, — подтвердил я. — Наверняка он сейчас с Закри-беем, и вот еще что: я думал, у него свой дом в Александрии, но Амин утверждает, что это не так.

Гарри секунду глядел на меня, а затем потушил сигару.

— Как я понимаю, этот Закри-бей значительная фигура в Египте?

— Еще бы, — кивнул я.

— Вы считаете, человек его статуса был бы здесь принят в обществе европейцев?

— Несомненно. Он аристократ, и его род один из древнейших в Египте, поэтому он персона грата для большинства членов правительства и многих европейских чиновников.

— В таком случае можно кое-что попробовать. Вам доводилось слышать о неком Макферсоне?

— Вы имеете в виду торговца хлопком, как говорят, самого богатого человека в Александрии?