Сокровище влюбленных

Тейт разглядывала его лицо, мускулистое тело, обтянутое старыми джинсами и вылинявшей футболкой, и скрупулезно анализировала свою реакцию. Пульс участился… но это естественно, когда женщина сталкивается с великолепным самцом… Какое счастье, что после первоначального потрясения она не чувствует ничего, кроме раздражения, возмущения и гнева! Этот ублюдок спокойно спит, натворив столько бед!

— Эй, Лэситер!

Он не шелохнулся. Его грудь продолжала ритмично вздыматься и опускаться. Мрачно улыбаясь, Тейт расставила ноги, вцепилась в край гамака и дернула.

Мэтью проснулся примерно на полпути к земле, инстинктивно выбросил вперед руки и выругался сначала от удара, потом от боли в пальцах, куда впились колючки чертополоха. Еще сонный, ничего не понимающий, он замотал головой и попытался сесть.

Первыми перед его затуманенным взором предстали маленькие узкие ступни в туфлях на низком каблуке. От туфель вверх тянулись ноги. Очень длинные, очень красивые ноги, обтянутые черными легинсами. В других обстоятельствах Мэтью долго наслаждался бы этим зрелищем…

Он перевел взгляд чуть выше, наткнулся на черную рубашку мужского покроя, прикрывающую определенно не мужские бедра и прелестную высокую грудь.

Когда он увидел ее лицо, кровь забурлила в его жилах.

Тейт изменилась. Она просто не имела права так измениться. Вместо юной и прелестной двадцатилетней девушки перед ним стояла ослепительная женщина.

Кожа цвета слоновой кости, чистая, почти прозрачная. Ненакрашенные полные губы, сочные и сладкие, надутые от злости… У него пересохло во рту. Она отрастила волосы, и теперь, затянутые в конский хвост, они оставляли лицо открытым. Темные стекла солнечных очков не скрывали сверкающего в глазах гнева.

Осознав, что таращится на нее, раскрыв рот, Мэтью разогнулся, поднял голову и нагло улыбнулся.

— Привет, Рыжик. Давно не виделись.

— Какого черта ты здесь разлегся? Как ты посмел втянуть моих родителей в очередную авантюру?

Мэтью небрежно оперся спиной о дерево… на самом деле у него просто подкашивались ноги.

— Я тоже рад тебя видеть, — сухо сказал он. — И ты ошибаешься: эту авантюру затеял твой отец. Я просто плыву по течению.

— Скорее всего используешь его. — Тейт уже не могла сдерживать отвращение, и оно хлынуло потоком. — Наше партнерство распалось восемь лет тому назад, и на этом поставили точку. Я хочу, чтобы ты уполз обратно в ту дыру, из которой вылез.

— Теперь ты здесь главная, Рыжик?

— Я сделаю все, что угодно, лишь бы защитить от тебя родителей.

— Я не причинил никакого вреда ни Рэю, ни Мариан… ни тебе, если уж на то пошло, хотя тут у меня была куча возможностей.

Ее щеки вспыхнули. О, как же она ненавидит его! Как ненавидит эти проклятые зеркальные очки, прячущие его глаза и швыряющие ей в лицо ее собственные отражения!

— Я уже не наивная восторженная девчонка, Лэситер. И я точно знаю, кто ты. Авантюрист без малейшего представления о чести и долге. Мы в тебе не нуждаемся.

— Твой отец думает иначе.

— Он слишком мягкосердечен. Я — нет. Может, тебе и удалось обманом выманить у отца деньги на какой-то свой фантастический план, но теперь я здесь и не позволю тебе использовать его.

— Так вот как ты все это видишь? Я его использую?

— Ты с рождения всех используешь, — кротко сказала Тейт, упиваясь собственным самообладанием. — А когда начинаются трудности, исчезаешь. Ты бросил Бака на захудалой стоянке для автоприцепов во Флориде. — Она забыла о невозмутимости и в гневе начала наступать на Мэта. — Я навещала его год назад и видела свинарник, в который ты его засунул. Он был один, он был болен. У него не было еды. Он сказал, что ты где-то плаваешь, что он не помнит, когда в последний раз ты приезжал к нему.

Мэт скорее откусил бы себе язык, чем стал бы оправдываться.

— Он нуждался в тебе, он убивал себя алкоголем, а ты плевал на него. Если бы мои родители знали, как ты бессердечен, они бы вышвырнули тебя отсюда.

— Но ты знаешь.

— Да, знаю. Я узнала это еще восемь лет назад, когда ты так любезно просветил меня. Это единственное, за что я в долгу перед тобой, и я расплачусь: я дам тебе шанс самому выйти из игры!

— Черта с два! — Мэтью скрестил на груди руки. — Я отправляюсь за «Изабеллой», Тейт, с вами или без вас. У меня тоже накопились долги.

— Но я не позволю моим родителям платить по твоим счетам.

Тейт развернулась на каблуках и гордо удалилась.

Оставшись один, Мэтью пересел в гамак и уперся ногами в землю. Он, конечно, не ждал, что Тейт бросится к нему с распростертыми объятиями и радостной улыбкой, однако и такой неприкрытой ненависти не ожидал.

Только это еще не самое худшее. Далеко не самое худшее. Долгие годы он лишь изредка вспоминал о ней, а теперь осознал, что вовсе не излечился, что по уши, как последний идиот, влюблен в нее. До сих пор. Страшный удар, от которого он никак не мог прийти в себя.

Тейт пролетела мимо матери, не успевшей повторить приглашение к ленчу, пронеслась через уютную гостиную, сбежала по ступенькам парадной лестницы на лужайку перед домом. Ей необходимо было отдышаться.