Сокрушенный (ЛП)

- Я никуда не пойду, - спорил Марвин. - Тебе нужно собрать его, Гари. Упакуй его дерьмо и тащи эту задницу в аэропорт, потому что мы летим...

Кофемашина ударилась о стену, пролетая на волоске от лица Марвина.

Боже, это приятно. Джо схватил следующую ближайшую вещь, его акустическую гитару. Как, черт возьми, она оказалась в его номере? Вероятнее всего, подбросил Марвин — напоминая возвращаться к работе. Гитара последовала за кофемашиной.

Это не доставило ему того же удовлетворения от разрушения, но это заставило обоих мужчин увернуться. Вот это было приятно.

Гари и Марвин исчезли, — чертовски быстро, кстати говоря, — когда он стянул лампу со столика. Телевизор был следующим, затем зеркало в ванной. Джо разрушал комнату по частям, кусочек за кусочком. Уничтожил все, до чего только мог добраться. Не останавливаясь, пока не закончились варианты.

Ожидая, что охрана отеля появится в любой момент, он рухнул в кресло. Боже, он отпустил все. Хлынули слезы, сопли потекли по лицу. Он был в полном хаосе.

Подняв футболку из сумки на полу, он вытер лицо.

На полу, у ног, лежал дневник Эммы, сбитый туда во время его безумства. Веревки ослабли, позволив цепочке выскользнуть наружу. Серебряной цепочке.

Сердце застыло в горле, он подхватил кожаную тетрадь. Проскользнул пальцами по странице, что держала цепочку, и открыл дневник. Его имя, написанное изящным почерком Эммы, вверху страницы. В центре лежал ее ключ.

Дрожь прошла по его телу. Руки задрожали, когда он сжал ключ в своей ладони и поднес его к губам. Джо вздохнул, ища аромат, зная, что не сможет почувствовать его на маленьком кусочке серебра. Он обвил цепочку вокруг своей шеи и вздохнул. Затем прочитал послание, которое она оставила ему.

Джо,

если ты читаешь это, значит мое время пришло. Я не могу знать, что ты чувствуешь в этот момент, но я представляю, что это близко к той боли в моей груди, когда я писала тебе эти последние слова. Я попросила Элисон отдать тебе мой дневник в надежде, что это принесет тебе кусочек мира. Что ты прочитаешь мои мысли и узнаешь, как много радости ты привнес в мою жизнь. Как сильно я люблю тебя.

Прошлой ночью ты сказал мне, что я была ключом, чтобы отпереть твое сердце и сделать тебя лучше, чем ты есть. Я не сказала тебе, а ведь для меня важно, чтобы ты знал,  - ты так же стал моим ключом. Моим ключом к счастью. Наше время вместе может казаться слишком коротким для тебя, но для меня оно длиною в жизнь, которую ты наполнил музыкой и танцами, смехом и любовью.

Твое время жить – ждет тебя. И есть последняя вещь, о которой я хотела бы тебя попросить: не забывать того, что я так старательно тебе показывала. Жизнь прекрасна – но никто не покидает ее живым. Поэтому живи каждым днем, словно он последний. Гуляй под солнцем. Танцуй под звездами. Смейся громко и долго и никогда-никогда не забывай, какой ты особенный.

Ты очень хорош.

Я люблю тебя.

Когда он закончил, он перечитал ее послание снова. Затем закрыл дневник и открыл его с самого начала.

15 февраля

Прошлой ночью мне приснился Ангел...

Он понятия не имел, сколько времени прошло, прежде чем он достиг последней страницы. Когда дочитал, он сидел, пребывая в шоке. Ее слова, ее дневник, который она начала вести только для себя, рассказали историю о женщине, которая приняла решение смотреть на жизнь широко открытыми глазами. О женщине, которая, по какой-то мистической воле судьбы, не только нашла и обрела любовь с ним, но и пожертвовала собой ради него. Она научила его видеть все то, что он пропускал, пока пребывал в алкогольном дурмане.

Боже. И что же ему теперь делать с этим знанием?

Он закрыл тетрадь и стал ждать возвращения своей старой подруги – тьмы. Но его встретило лишь эхо тишины с сокрушительной болью утраты.

Он огляделся вокруг, на погром в номере — это отражало его душу.

Он взглянул на дневник, ее последние слова. Ее просьба к нему - никогда не забывать, как жить. Она все отдала ему. Последнее, что он мог сделать - дать ей знать, что она хорошо его обучила. Он знал, где найти свет. И его не было в этом номере, и, совершено точно, его не было на стадионе, куда они хотели вернуть его.

Осторожно он убрал все обратно в дневник, завязал его и положил в свою дорожную сумку. Туда же добавил бумажник, паспорт, мобильник и зарядное устройство и застегнул молнию. Надев черную кожаную куртку, он схватил свою сумку и, не оглядываясь, вышел за дверь.

Гари уставился на бардак в гостиничном номере Джо и тяжесть, что была внутри него весь день – увеличилась. Он допустил ошибку. Он не должен был возвращать Джо обратно к группе. Опустошенный взгляд на лице его лучшего друга, когда он поднимал его с пола в квартире Эммы, рассказал ему все. Джо был не в состоянии вернуться обратно в гущу событий. Гари облажался.

По-крупному.

Боль утраты, что заполнила Джо, так же заполнила и его самого. Он заботился об Эмме. По-своему любил ее. Боже, мысли о ней ломают его душу. Она ушла так быстро. На днях она поддразнивала его и улыбалась так, как может улыбаться лишь она. А пару дней спустя…ее нет.