Читаем Сокрушитель Войн полностью

Сокрушитель Войн

Похоже, он еще больше опечалился, и Сири притянула его поближе, положив голову ему на грудь.

«Пожалуйста, – написал он, – расскажи мне о своей семье»

– Отец часто сердился на меня, – начала Сири. – Но он меня любил. И любит. Просто он хотел, чтобы я поступала так, как считается правильным. Чем дольше я живу в Халландрене, тем больше жалею о том, что так мало прислушивалась к нему. Риджер – мой старший брат. Я всегда впутывала его в неприятности. Он наследник, а я плохо на него влияла – по крайней мере, пока он не повзрослел достаточно, чтобы понимать свои обязанности. Он немного похож на тебя: мягкосердечный и всегда старается поступать как надо. Только не ест столько сладостей.

Сезеброн слегка улыбнулся, сжав ее плечо.

– Между нами еще Фафен, но я ее толком не знаю. Она ушла в монастырь, когда я была еще ребенком, и я обрадовалась. В Идрисе считается почти обязанностью отдать одного из детей в монахи. Они обеспечивают пищей нуждающихся и берут на себя разные дела в городе – подрезают деревья, моют, красят. Выполняют любую полезную работу.

Сезеброн потянулся к доске: «Похоже на жизнь короля. Жить, чтобы служить другим».

– Точно, – кивнула Сири. – Только их не запирают, и они могут бросить это занятие, если захотят. В любом случае, я рада, что в монахини отдали Фафен, а не меня. Я бы от монашеской жизни с ума сошла. Им приходится всегда быть набожными и выделяться меньше всех в городе.

«К твоим волосам это не пойдет», – написал он.

– Разумеется.

«Хотя, – Сезеброн слегка сдвинул брови, – в последнее время они уже не так часто меняют цвет».

– Я научилась лучше их контролировать, – скорчила гримасу Сири. – А то меня слишком легко по ним прочитать. Вот смотри.

Она сменила цвет волос с черного на желтый, и король с улыбкой провел пальцами по длинным прядям.

– За Фафен и Риджером, – продолжила Сири, – идет старшая – Вивенна. Именно на ней ты должен был жениться. Она всю жизнь готовилась к переезду в Халландрен.

«Наверное, она меня ненавидит, – написал Сезеброн. – Она же росла в уверенности, что ей придется покинуть семью и жить с человеком, которого она не знает».

– Ерунда, – возразила Сири. – Вивенна ждала этого. Я не думаю, что она вообще может ненавидеть. Она всегда спокойна, осторожна и безупречна.

Сезеброн нахмурился.

– Звучит как зависть, да? – вздохнула Сири. – Я не хотела. Я правда люблю Вивенну. Она всегда была рядом, всегда за мной присматривала. Но мне казалось, что она слишком уж старалась меня покрывать. Старшая сестра всегда вытаскивала меня из неприятностей, спокойно делала выговор и следила за тем, чтобы меня не наказали так строго, как я заслуживала.

Сири задумалась.

– Все они, наверное, сейчас дома и до смерти обо мне беспокоятся.

«Ты говоришь так, будто это ты о них беспокоишься», – заметил он.

– Так и есть. Я слушала споры жрецов при дворе – и в них мало хорошего, Себ. В городе много идрисцев, и они ведут себя очень безрассудно. Несколько недель назад городской страже пришлось послать в трущобы солдат. Это никак не уменьшает напряженности между нашими странами.

Сезеброн не написал ничего в ответ, а просто снова обнял ее за плечи и притянул к себе. Прижиматься к нему было приятно. Очень приятно.

Несколько минут спустя он убрал руку, неловко стер слова и начал писать:

«Знаешь, я был неправ».

– В чем?

«В том, что сказал раньше. Я писал, что моя мать единственная проявляла любовь и доброту ко мне. Это неправда. Есть еще один человек».

Он прекратил писать и посмотрел на Сири, потом снова перевел взгляд на доску. «Ты не должна была проявлять доброту ко мне. Ты могла возненавидеть меня, потому что я забрал тебя у семьи и родины. А вместо этого ты научила меня читать, подружилась со мной. Полюбила меня».

Он пристально посмотрел на нее, и она ответила ему таким же прямым взглядом. Помедлив, он наклонился и поцеловал ее.

«Вот это да…» – подумала Сири, и в ее голове пронеслось с десяток возражений. Но она обнаружила, что ей трудно двигаться, сопротивляться и вообще что-то делать.

Кроме того, чтобы поцеловать его в ответ.

Сири бросило в жар. Она знала, что надо остановиться, иначе жрецы получат то, что давно ждут. Она все это понимала. Однако любые возражения казались все менее разумными по мере того, как она его целовала, а ее дыхание все более учащалось.

Сезеброн помедлил, явно не зная, что делать дальше. Сири посмотрела на него, глубоко дыша, и снова потянулась к его губам, чувствуя, как ее волосы наливаются алым цветом страсти.

В эту секунду она махнула рукой на все. Он не знал, что делать, – но знала она.

«Я и правда слишком импульсивна, – подумала Сири, стягивая рубашку. – Мне нужно лучше контролировать свои порывы.

Как-нибудь в другой раз».