Сокрушители

Непринужденно болтать оказалось отнюдь не просто. Лифт вздрогнул, замер; створки дверей расползлись. Я вышел в коридор следом за Дельгадо, уподобляясь робкому старшекласснику, гадая: не ждет ли девица, чтоб ее сграбастали да поцеловали покрепче? И как выяснить это с достоверностью, не рискуя получить оплеуху?

Я понятия не имел, как. Дана вела себя очень мило и дружелюбно, и все же легчайший, почти неуловимый осадок той непонятной, в кабинете Мака обнаружившейся вражды сохранялся - будто женщина полагала обременительным спокойно общаться с кровожадным человекоубийцей вроде меня. По крайности, я не мог подыскать иного пояснения. Пока.

Дана остановилась у входа в номер и обернулась. Недавние события не оставили на женщине ни малейшего отпечатка - но Дельгадо казалась не такой суровой и неприкасаемой, как раньше. Тем не менее, скромный повествователь дожидался, когда же скажут "спокойной ночи" да убираться велят. И Дана это знала.

Она легонько улыбнулась.

- В комнате завалялась очень изящная серебряная фляга, - сообщила Дана с улыбкой. - "Chivas Regal". По "ночному колпачку"[9] пропустить можно. Вернее, по два "колпачка", - прибавила Дана.

- Хм, - ответил я. - По алкогольной части нынче вечером нехватки не отмечается. Разрешите, сударыня, приберечь мою заветную бутылку до следующего раза. Кабачок обеспечен посетителями, сударыня!

Дана отперла дверь и переступила порог. Ее номер и мои собственный походили друг на друга, как две капли воды. Подле двойной кровати валялся на полу раскрытый саквояж. Дельгадо склонилась, пошарила, извлекла обещанную блистающую фляжку; подняла взор.

- Глупо, не правда ли? - спросила она вполне спокойным голосом. - Вам же в действительности вовсе не хочется выпить.

- Никто, - промолвил я со всевозможной твердостью, - не посмеет уверять, будто Хелм проник в дамскую спальню под заведомо вымышленным предлогом! Наливайте, а я выпью - даже если при этом поперхнусь!

Расхохотавшись, Дана метнула фляжку назад, в недра саквояжа. Распрямилась, пристально посмотрела на меня.

- С девицей, небось, намаялись?

- То есть?

- По выражению лица заметно. Целую ночь проваляться с юной сорвиголовой в одной постели да подняться поутру несолоно хлебавши... Не отрицайте: вы не выглядели ни довольным, ни ублаженным. А теперь готовы накинуться на первую попавшуюся женщину, верно?..

Я воздержался от ответа.

- Ну и ну, - хмыкнула Дана Дельгадо. - Ведь вы опытный пожилой мужчина и, уверена, при небольшой настойчивости могли бы... убедить девицу. Только не пытались.

- Подразумевается, соблазнить? Дельгадо пожала плечами:

- Называйте как хотите. Но я права?

- Совершенно. В старомодной киноподелке главный герой разразился бы длинной тирадой, уверяя, что слишком благороден, и принес торжественную клятву на могиле отпрыска... Увольте: я не испытываю особого преклонения перед могилами, а где похоронен Мэттью, знать не знаю и знать не хочу. С другой стороны, когда Мэттью не стало, я припомнил, что исполнял отцовский долг весьма небрежно. И подумал: раньше манкировал обязанностями, но теперь вполне способен сделать что-то ради памяти погибшего. Хотя бы позаботиться о вдове - не говоря уже о маленьком счете, который предъявлю убийцам.

- Любопытный замысел, как выразился бы Лестер Леонард, - сухо заметила Дана.

- Зря острите, сударыня. Моя сопротивляемость молодым вдовушкам, по сути, равняется нулю. Но с первого дня я понял: уж чего девице начисто не требуется - это связаться с престарелым ветераном тайной войны; особенно с собственным тестем, смахивающим на убитого мужа внешне и, возможно, имеющего множество похожих ухваток... Даже если технически это и не считалось бы кровосмешением, призрак Мэттью неизменно стоял бы возле постели, сводя с ума Сандру и - не исключаю - меня самого. Посему, прошу любить и жаловать: Хелм-Железный Дровосек...

После короткой паузы Дельгадо произнесла:

- Не болтали бы лучше о том, какой вы добрый субъект по природе, Мэтт. Можете невзначай подмочить свою репутацию.

Она поднялась, приблизилась к туалетному столику и, глядя в зеркало, начала распускать волосы, выдергивая из них шпильку за шпилькой. Стоя спиной. Дана адресовалась к моему отражению:

- Считается, будто женщина, готовящаяся лечь в постель, неотразима. Так ли это, мистер Хелм?

- Дразните? - хладнокровно спросил я.

Не соизволив повернуть головы. Дана сказала:

- А чего иного ждали? Сначала юная девица взводит вас, точно пружину часовую; потом вы являетесь в мой номер, сжигаемый похотью, - и бедной хозяйке дома запрещено чуток поиздеваться над кровожадной гориллой? Благодарите Бога за то, что я не подняла визга и не отхлестала вас по щекам.

Дана мотнула головой, черные волосы хлынули на плечи настоящим потоком. Они выглядели еще лучше, чем я предполагал. Подняв обе руки, Дельгадо расстегнула "молнию", осведомилась:

- Не пособите ли выбраться из платья? Но умоляю: не вздумайте прийти в неистовство и уничтожить хорошую одежду. Материя и так натерпелась немало за один-единственный вечер... Будьте любезны, разденьте меня со всей подобающей джентльмену осторожностью.