Сокрушительное бегство

— Мой!!! — взвыл призрак, отбрасывая топор в сторону и двумя руками хватая протянутый меч. Пальцы свободно прошли сквозь гарду, сжавшись несколькими сантиметрами ниже. Не желая верить очевидному, привидение повторило попытку. Еще и еще раз.

— Интересно, — заявил джинн, показавшись из бутылки, — идиотизм — это заразно?

— Ну… — неуверенно протянул я, задумавшись над вроде бы очевидным ответом. Вспомнились некоторые факты из истории человечества, подводящие к выводу, что не без этого. — Иногда.

— Это как? — уточнил джинн, держась подальше от истерически машущего руками призрака, довольно противно завывающего при этом.

— А так, что окружение очень сильно и довольно быстро меняет сознание человека, подстраивая его под общий фон. Хотя бывают исключения. Порой и одного идиота хватает, чтобы взбаламутить целую группу в общем-то нормальных людей. И они начинают вести себя так, что потом только диву даются: «Как, неужели это сделали мы?! Не может быть!»

Убедившись, что руками меч взять не удастся, призрак попытался ухватить его беззубым ртом. С тем же результатом.

— Ладно, побаловали, и будет, — заявил я привидению, развернув меч и взяв его за рукоять.

— Месь, месь… — выдергивая ворс из боков наброшенной меховой шкуры, скулит призрак.

Мне поневоле становится его жало. Он такой несчастный, беспомощный…

— Может, в замок вернешься? — предложил я ему. — Там спокойно.

— Снасяла велни мне месь.

Скорее догадавшись, чем разобрав, что он сказал, я опустил руки, выражая свое бессилие в этой ситуации. Меч острием уткнулся в землю, срезав цветок орхидеи.

— Лучше вернись на…

— Он мой! — выкрикнул призрак, не дослушав доброго совета. И схватил меня за горло.

Его пальцы надавили на трахею, лишая возможности дышать.

— Он мой! — обдав меня смрадным дыханием, прошипел беззубый призрак, усиливая хватку.

«Этого не может быть!» — задыхаясь от недостатка воздуха, потрясенно подумал я. Перед глазами поплыли разноцветные круги, руки безвольно обвисли вдоль тела.

«Нет!» Из последних сил рванувшись, я попытался ударить призрака мечом по касательной снизу вверх, чтобы заставить хоть на миг ослабить хватку. Я вложил в удар всю оставшуюся силу и всю жажду жизни. Меч взлетел, со свистом рассекая воздух, но ожидаемого удара не последовало. Призрак, внезапно сделавшись нематериальным, провалился сквозь меня, а затем и сквозь ложе. Растерявшись, я едва не выпустил меч. Лишь железная хватка самостоятельно среагировавших пальцев кибернетической руки удержала его.

Развернувшись, я замер, прислушиваясь к доносящимся из толщи ложа крикам и стонам. Занесенный над головой меч мелко дрожал, готовый обрушиться на голову призрака, едва та покажется. Хватит играть с ним в благородство! Это неправильное страшило уже дважды едва не убило меня. Нет, трижды, если вспомнить попытку ударить топором на крыше покосившейся башни, или даже четырежды…

— Тренируешься? — раздался голос из-за спины. Подпрыгнув от неожиданности, я взмахнул мечом.

— Осторожнее, — предостерегла Ольга, уронив корзинку и поднырнув под лезвие. Распрямившись, она обхватила меня руками, фиксируя мою правую руку в поднятом положении, из которого невозможно нанести удар.

Видимо следуя храмовым правилам, валькирия не носит под накидкой доспехов, что делает прижавшееся ко мне тело таким близким и податливым.

— Ты такая горячая, — невольно вырвалось у меня.

— Правда? — Вскинув голову, она посмотрела мне в лицо.

— Да, — ответил я и заглянул в зеленые озера ее глаз, по которым плывут светящиеся отражения огоньков. И утонул в их бездонной глубине. Нежно прижав ее к себе свободной рукой, я вдохнул запах трав, исходивший от ее волос. Дыхание мое перехватило от пронзительно-сладкого восторга. — Оленька…

— Волье плоклятое! — высунув голову, заявило беззубое привидение, разрушив очарование момента и тем самым удлинив список моих претензий к нему до нескончаемости.

— Кто это? — задернув меня за спину, поинтересовалась Ольга, напрасно пытаясь нащупать на поясе меч. Вспомнив об его отсутствии, она выхватила левой рукой нож.

— Одно невоспитанное привидение, — пояснил я, сверля его гневным взглядом.

— Откуда?!

— Из замка.

— А что он здесь делает? — удивилась валькирия, делая плавные пассы выставленной вперед правой рукой.

— Велни месь, волье!

— А чего он кричит?

— Хочет, чтобы я ему меч отдал, — признался я.

— Ему-то он зачем? — удивилась Ольга.

— Он мой! — заявил призрак, бочком выбравшись из ложа. Затем стремительно подхватил брошенный топор и, зловеще хохоча, завертел его над головой.

— Держись за моей спиной, — сказала валькирия, сбрасывая накидку и наматывая ее на руку.

Более прелестной картины трудно себе представить! А уж передать словами можно лишь бледные отголоски эмоций, возникающих при виде ее открытой взору красоты. Это очаровательно, пленительно, обворожительно…

— Мой… мой… — потеряв нить мысли, лепечет призрак. Я смотрел на Ольгу и улыбался.

— Мой… мой…

— Вай! — воскликнул джинн со свистом вылетев из кувшина. — Ты меня достал!

— А это кто? — спросила валькирия, нервно передернув плечами.