Сокрытый в Тени Крыла (СИ)

  Заку выдохнул. Он пытался смириться с наглостью своего патрона, но получалось не всегда и не во всем. Закончив с утренними процедурами, заключенные отправились на завтрак. Все, как обычно. Пока Кьюджина не было рядом, Заку иногда обзывали и подшучивали, но, в сравнении с тем, что творилось во втором корпусе, это было почти дружеское отношение. Ну и еду отбирать не пытались. Заку приволок два подноса, и сел напротив Коноховца.

  - Можно вопрос?

  - Валяй.

  - Почему ты ешь только траву?

  Коноховец отгрузил себе зелень и принялся привычно вдумчиво ее поглощать.

  - Легенда гласит, что Воин Дракона способен долгие месяцы жить на росе с одного единственного листа дерева гинка и на энергии вселенной.

  Заключенный опешил:

  - Что? Какой Воин Дракона?

  Кьюджин ухмыльнулся:

  - Зелень свежая. Не знаю, где они ее берут в таком количестве, но сегодня утром эта трава росла на грядке.

  Заку покосился на зеленый листок:

  - Ну, да... Наверное. Это важно?

  - Только это и важно. Пища должна быть либо свежей, либо вкусной. Не свежая пища для меня бесполезна, а раз она еще и не вкусная, то зачем ее вообще есть?

  Логика патрона так и осталась для заключенного непонятной, но обдумать это ему не дали. К их столу подошел тот заключенный, с которым Заку говорил на трибуне.

  - Подвинься, - бросил он Шестьдесят семь-восемнадцать, и сел напротив Кьюджина, - Шестьдесят семь-девятнадцать, есть разговор.

  Кьюджин в свойственной ему манере медленно положил листок в рот и начал неторопливо жевать.

  - Я тебя слушаю.

  - Я работаю на Восемьдесят третьего, - многозначительно сообщил заключенный.

  Коноховец ухмыльнулся:

  - Я тебя поздравляю. И кто это?

  Заключенный глянул на Заку:

  - Ты ему ничего не объяснял?

  Тот лишь пожал плечами:

  - Я рассказал ему то, что он хотел знать.

  - Ты не понял, - заговорил Кьюджин, - твой хозяин - боец арены. Сильный боец. Но чем он для меня должен отличатся от остальных?

  Заключенный хмуро посмотрел на Кьюджина:

  - Гонору много.

  Тот лишь ухмыльнулся:

  - Гонору у меня было много лет пять назад. Сейчас я еще добрый.

  - Ты неплохо показал себя на ринге. Но не думай, что тебя теперь все боятся.

  - Это пока, - пообещал Коноховец.

  Заключенный кивнул:

  - Я понял, считаешь себя самым умным. Но я все же объясню. Меня за этим послали к тебе. Вчера в тюрьму прибыл посыльный. И прислал он ценник за твою голову. Не знаю, что ты там натворил, но за тебя назначена астрономическая сумма. И пришла она сразу из нескольких мест. За твою голову сразу десяток заключенных смогут отсюда выбраться. Понимаешь, что это значит?

  Кьюджин кивнул:

  - Вполне. Даже лучше, чем ты сам.

  Заключенный все так же хмуро протянул:

  - Тогда ты понимаешь, что тебя в ближайшее время убьют?

  Кьюджин невозмутимо пожал плечами:

  - Попытаются.

  - Ну, ты и псих, - констатировал боец, - я мог бы предложить тебе защиту, но, видимо, это бесполезно.

  Коноховец кивнул:

  - Именно так. Спасибо за предупреждение, но мне не нужна защита.

  Заключенный поднялся:

  - Тебя заперли в клетке с несколькими сотнями преступников, которые попытаются тебя убить. Не знаю, на что ты там рассчитываешь, но тебе не жить.

  Кьюджин покачал головой:

  - Нет. Это не меня заперли с вами. Это вас заперли со мной. Дам совет, держись от меня подальше, и тогда, возможно, проживешь подольше.

  Заключенный ушел, а Заку перевел вопросительный взгляд на Кьюджина:

  - Смысл настраивать против себя всю тюрьму?

  - А мне интересно. Сколько нужно убить заключенных, чтобы меня отсюда вышвырнули? Десять? Сто? Пятьсот? Всех? Если убивать по одному каждый дань, года через четыре, даже с учетом вновь прибывающих, заключенный просто кончаться. Но это долго. Почему бы не провоцировать заключенных сразу группами? Человек по двадцать? Нет, по тридцать каждую неделю. И скольких мне придется убить, чтобы все оставшиеся начали бояться меня до усеру?

  - Мне тебя тоже боятся? - уточнил Заку.

  - Забей. Я не получаю от этого удовольствия. Просто скучно.

  Коноховец с шестеркой вышли из столовой и отправились на прогулку. Заку размышлял о словах патрона. Никакой жестокости, даже намека. Нет, Кьюджин ставил математическую задачку. Опыт. Опыт на людях. На человеческой психологии. На психологии шиноби.

  - Шестьдесят семь-девятнадцать!

  Они привычно держались в стороне, Коноховец часто задумчиво смотрел в небо. Что-то тянуло его туда. Что-то тянуло его отсюда, из этого места. А Заку задумался над тем, что слышал во время разговора. И оба они проигнорировали приближение надзирателя.

  - Шестьдесят семь-девятнадцать! - повторил охранник подойдя ближе, - тебя вызывают на разговор. За мной пошел.

  Коноховец кивнул, потопав навстречу надзирателю, а тот направил свою палку на Заку:

  - Ты идешь нахер, тебя не приглашали.

  Кьюджин лишь хмыкнул:

  - Быстро они. Какие нетерпеливые. Расслабься.

  Последнее было брошено застывшей шестерке. Надзиратель открыл дополнительные ворота, и повел заключенного явно не в один из корпусов. Повел туда, куда заключенным доступа не было. Технические помещения, какой-то склад ниже уровня первых этажей. Надзиратель открыл дверь и кивнул на нее:

  - Топай.