Сокрытый в Тени Крыла

В другой палате куноичи с глазами цвета лаванды, обрадованная вышедшим, наконец, солнцем, села на кровати, подставляя лицо теплым лучам. Куноичи очень хотела выйти из палаты и проведать своего… напарника, но Амаки-сан настояла, чтобы Хината не покидала постели, пока идет лечение. Но все же девочка очень беспокоилась за своего… напарника.

В дверь постучали. Хината ждала визита своего отца, так что не была удивлена.

— Да! Входите!

Однако из-за открывшейся двери появился не Хиаши, а Шикамару, несущий в руках корзинку с фруктами.

— Хината-тян, вот, зашел тебя проведать, — улыбнулся Шикамару.

Куноичи насторожилась, такое поведение было совершенно не свойственно гению клана Нара.

— Шикамару-кун?

Дверь закрылась и гость, оглядевшись, поставил корзинку под стол, так как на столике уже не было места, широко улыбнулся и собрал знак освобождения. Техника с тихим хлопком развеялась, и перед Хинатой предстал забинтованный, но явно довольный собой Наруто.

— Привет, Хината-тян!

— Нару… — едва не выкрикнула куноичи.

Но генин успел сблизиться с ней, приставляя палец к ее губам.

— Тш! Нельзя, чтобы нас услышали!

Наруто смотрел на дверь, и не заметил, как покраснела девушка от столь близкого контакта, а затем он отстранился и сел на край кровати.

— Хината, я… Ты не злишься на меня? — неуверенно спросил генин.

— Нет! — куноичи поспешила развеять такие мысли, — Нисколько не злюсь!

Джинчурики перевел взгляд на ее забинтованные руки, но девочка тут же спрятала их под одеялом:

— Все в порядке. Я иду на поправку, Наруто-кун! — улыбнулась она, потому что была рада, что он зашел к ней, — а ты?

Куноичи обеспокоенно осмотрела его бинты.

— Я тоже иду на поправку! — улыбнулся Наруто, — На мне все быстро заживает! Не беспокойся! Даттебайо!

Генины улыбнулись друг другу, и оба хотели сказать что-то еще, но не решались. И, когда они оба уже набрались храбрости, в дверь постучались, и в палату зашел Хиаши. Наруто тут же подскочил, но глава клана Хьюга жестом руки успокоил его.

— Как самочувствие, Наруто-кун?

Джинчурики справился с собой и поклонился:

— Иду на поправку, Хиаши-сама, благодарю за беспокойство.

Хиаши перевел взгляд на дочь:

— А зайду чуть позже, Хината.

Девушка благодарно улыбнулась отцу, но Наруто вновь поклонился Хьюге, на этот раз в самые ноги.

— Хиаши-сама! Я виноват перед Хинатой и перед вами. Но я клянусь! Я больше не причиню ей вреда! Никогда!

Хиаши несколько секунд смотрел на генина, а затем сказал:

— Выпрямись.

Генин встал прямо, с опаской ожидая ответа Хиаши.

— Я принимаю твою клятву. Но с этого момента ты не должен никому кланяться в ноги. Ты должен быть гордым, если хочешь быть рядом с Хинатой.

Наруто поглотил поток различных чувств. Радость, облегчение, благодарность, удивление, смущение… И потребовалось несколько секунд, чтобы он нашел силы для ответа:

— Я буду кланяться только тому, кто это заслуживает, Хиаши-сама!

Хьюга кивнул:

— Хороший ответ. Но все же я зайду позже.

Он покинул палату, а Наруто и Хината переглянулись. Оба смутились, а затем оба облегченно засмеялись.

Тсунаде, выслушав доклад Питона, дежурившего сегодня, с тяжелым вздохом ударила ладонью по лицу. На этот раз Шикомару. Чунин умудрился пройти сквозь кордон АНБУ. И КАК! Шантажировал безликих! И ведь вынудил их сначала пропустить его, а затем позволить Наруто посетить Хинату. И Питон наотрез отказался отвечать, чем таким молодой чунин умудрился напугать пятерых опытных шиноби. И ведь под шантажом само собой подразумевалось, что Шикомару осведомлен о том, кто именно прячется под масками, и что именно они стоят в текущую смену. И откуда исполняющий обязанности капитана практически расформированной команды столько знает? Мысль об одном наглом проворном паршивце, чьи друзья и ученики раз от раза проворачивали то, что обычные люди считали невозможным, появилась сама собой.

Но, когда Хокаге зашла в комнату джинчурики и увидела счастливое улыбающееся лицо Наруто, была вынуждена признать: Шикамару все сделал правильно.

— Бабуля-Тсунаде! Мне сегодня значительно лучше! — встретил ее генин.

— Я рада, — не смогла удержаться от улыбки женщина, — но я все равно должна тебя осмотреть.

— Да! Я готов!

Наруто растянулся на своей койке, а лучший ирьенин Конохи приступила к осмотру. Но на самом деле она пришла сюда не за этим. С ней была та шкатулка, что передал Данзо. Этот жест все еще ставил ее в тупик. Сведения, указанные в свитках, действительно имели значение только для джинчурики, причем именно для джинчурики Кьюби. Но это были очень важные и ценные данные. И то, как Данзо передал их ей, ставило вопросы. Он действительно считает, что Наруто должен быть хорошим джинчурики, и по мере сил помогает ему? Или здесь есть скрытые мотивы?

Но с мыслей ее сбил неожиданно серьезный Наруто:

— Бабуля-Тсунаде.

— М-м-м? Что?

— Я хочу попросить тебя о помощи.

Хокаге закончила диагностику, и вопросительно посмотрела на генина.