Соль

Он знал, что этот мини-отпуск быстро закончится, но надеялся растянуть удовольствие еще на пару дней и, конечно, совсем не обрадовался, когда однажды, около двенадцати дня, в дверь Бена постучала его коллега Буссакорн (все, впрочем, называли ее Нат). Рой моментально проснулся и, скатившись с дивана, бросился открывать, успев по дороге прыснуть в рот освежителем дыхания. Оказалось, что военный атташе безуспешно пытался разыскать Бена, а потом решил поговорить с его помощником. Разглядывая Роя, Нат добавила на тайском:

— Что ты тут делал?

Рой почесал затылок и сказал по-английски:

— Спал.

Одно дело, когда тебя вызывают в кабинет директора за болтовню на уроке или перепихон с девчонкой в подсобке школьного кабинета биологии; другое дело, когда начальство спрашивает, какого черта ты спишь на службе; однако самая изощренная пытка — это оказаться вдруг в состоянии мучительнейшего похмелья, после несчастных двух часов сна, в конференц-зале, полном разъяренных военных, которым приспичило узнать от тебя что-то, о чем ты в принципе не имеешь никакого понятия. Вот это последнее и произошло сейчас с Роем.

Американцы три часа мучили его допросом (не раз обвинив в том, что он нанюхался клея прямо на рабочем месте) и в конце концов решили отправить Роя на Пхукет на поиски своего руководителя. Сотрудники отдела безопасности проследили путь Бена до отеля, в котором тот расплатился по кредитке. В посольстве решили, что пропавший дипломат загулял с какой-нибудь девицей. Такое случалось и прежде, с другими сотрудниками.

Несмотря на жесткий стул, пристальные взгляды и зловонное дыхание мучителей, Рой каким-то образом умудрился не сказать им ни о тактическом комплекте, ни о ручной гранате, ни даже о том, какую чушь нес Бен по телефону. Рой и понятия не имел об истинных планах начальника, но точно знал, что женщины тут ни при чем.

Мэрибет проснулась в объятиях миниатюрной и смуглой подруги, спиной чувствуя, как прижимается к ней горячее и подтянутое тело Венди. Женщины прильнули друг к другу (два запаха смешались в один), и влажное тепло этих объятий дарило невыразимое спокойствие. Мэрибет улыбнулась, вспомнив, как они с Венди занимались любовью; какие были они нежные и грубые; как она слизывала капли пота с шеи Венди; вспомнила соленый вкус.

Кожа у Венди была очень гладкая, незамысловатый браслет с аквамаринами украшал тонкое запястье, длинные изящные пальцы оканчивались короткими ноготками со свежим маникюром. Бледно-золотой лак будто подсвечивал смуглую кожу. Мэрибет никогда не видела таких красивых рук. Она потянулась к подруге, девушки сплели пальцы, и Венди тихо мурлыкнула.

Мэрибет удовлетворенно вздохнула, чувствуя небывалое блаженство, удовольствие оттого, что Венди — именно такая. Она испытывала столь восторженное счастье, столь безудержную благодарность за любовь, что по щеке невольно скатилась слезинка, через секунду впитавшаяся в мягкую подушку.

Шейла раскрыла бумажный солнечный зонтик и, затенив лицо, шагнула на улицу. Зонтик был куплен в сувенирной лавке, но тогда модель едва обратила внимание на то, какой яркий геометрический узор украшает хрусткую бумагу; думала лишь о том, чтобы защитить лицо от вредного ультрафиолетового излучения. Зато теперь раскрытый над головой зонт засиял на солнце подобно подсвеченной рукописи. Шейла поздравила себя с модной покупкой, одернула длинные рукава хлопковой рубашки, стараясь прикрыть запястья, и отправилась гулять по пляжу. На ее лице и шее виднелись не успевшие впитаться мазки крема с максимальным солнцезащитным фактором — «60».

Модель прошла мимо резных пальм, растущих вдоль моря, мимо загорающих девиц, обнаженных и умащенных кремами, спозаранку вытянувшихся в шезлонгах и поджаривающихся, точно на гриле. Мелкие песчинки налипли на щедро смазанные защитным кремом ступни Шейлы, и казалось, что она идет, обутая в песочные носочки.

Шейла дошла до конца пляжа и уставилась на горизонт. Где-то там сейчас Сомпорн — ее пират, ее Капитан. Хотелось верить, что он в безопасности. Что все получилось, что он на пути в Понконг или в Сингапур. Им непременно нужно встретиться снова. Он, единственный из всех знакомых ей мужчин, не хотел обладать Шейлой, как каким-то аксессуаром. Он желал ее не потому, что рядом с ней мог почувствовать себя сильным и мужественным, не потому, что хотел потешить собственное эго. Сомпорну нужна была сама Шейла. Вот так просто, чисто и целомудренно. Она оставила ему свой адрес электронной почты и теперь гадала, сколько придется ждать весточки.

Торк сидел на пляже и наблюдал за тем, как стайка пеликанов ловит рыбу. Птицы взмывали на несколько футов вверх и устремлялись к воде, покачивались на волнах. Иногда какой-нибудь пеликан вдруг резко выныривал с полным клювом рыбы.

При мысли о сырой рыбе измученный пивом желудок Торка протестующе сжался. В затылке засела тупая боль, пульсирующая в такт плещущимся волнам. Бывало у него похмелье и похуже, конечно, но нельзя же выпить столько пива вообще без последствий!