Соль

Через несколько секунд после прекращения ветра мы уже поднялись в воздух, наши бравые пилоты направили аппараты на сверхзвуковой скорости в верхние слои атмосферы, в сгустившуюся темноту севера. Первые самолеты зафиксировали через пару минут после выхода из атмосферы, затем снова нырнули в воздух, как пловцы в чистую темную воду.

Одним из самых сложных моментов, с которым я столкнулся оказалось определение наших целей в Алсе. То, что у алсиан нет общественно значимых зданий, неимоверно усложняло дело Каждый дом — одинаково общественный или одинаково частный. Более того, никакого официального планирования города не производилось: эти дикари всего лишь воспользовались природными образованиями — горами и тому подобным — для сооружения больших общежитий, а затем разбросали по территории без всякого порядка маленькие домики, аппараты, аккумулирующие кислород, опреснители и так далее. Таким образом, нам усложнили этический момент выбора мест для бомбардировки.

Но предводитель обязан справляться с любыми задачами, и ему не пойдет на пользу женская мягкость при решении подобных вопросов. Я взял электроуказку и отметил на экране те цели, которые обладали наибольшим стратегическим значением. В тот момент мне внезапно пришло в голову — возможно, риторика моих собственных речей настроила разум на более экзальтированную манеру рассуждений, — что крестики на планах местности обозначали именно то, что обычно под ними понимают. Некоторые алсиане непременно умрут, но эти смерти станут залогом будущего блага: их жизни станут кирпичами, которыми мы выложим дорогу к миру. Я не думал — как и до сих пор не думаю, — что его величество Мир будет против приведенной мной аналогии. И к тому же: разве мы не пострадали в войне? Разве мы не теряли самых дорогих и любимых людей на свете? Разве я смог сохранить тех, кем дорожил больше жизни?

Атака длилась около двадцати минут. Группа самолетов прошла над поселением, быстро сбросила бомбы и затем ускользнула по заранее выверенной траектории, избегая опасных точек, хотя контратака со стороны алсиан была маловероятной: мы совершили акт возмездия так быстро и решительно, что противник не успел поднять в воздух свои самолеты и вообще хоть как-то защититься.

И все же нашим пилотам не мешало потренироваться в маневрировании, уходя от воображаемого ответного удара противника. Они шли на бреющем полете, потом взмывали вверх и перестраивали свои ряды. Каждая эскадрилья сбросила свой бомбовой груз на город и улетела восвояси, оставив Алс гореть и плавиться.

Мы не потеряли ни единой машины, ни единого человека. Ни одна операция за всю историю военного искусства не проводилась с таким изяществом, с такой сокрушительной мощью, совершенно без потерь с атакующей стороны.

Я смотрел запись атаки, устроившись в только что оборудованном командном бункере — на камне еще не успела высохнуть краска, витал не совсем неприятный запах этила. В моем сердце прочно поселилась гордость — такое наслаждение!

Помню, я думал, что в нашем языке следует изобрести новое слово, обозначающее «удовольствие быть сенарцем».

ПЕТЯ

Я преодолел почти все расстояние до Алса той же ночью, но вскоре усталость взяла свое, я остановился, закрепил автомобиль и улегся спать. Утром я продолжил путь, а первые доказательства реальности налета появились к вечеру.

Сначала мне попались навстречу несколько домиков отшельников, которые не подверглись разрушениям, так что я даже засомневался: а не приснились ли мне вчерашние взрывы?

С отшельниками разговаривать не хотелось — прежде всего потому, что они наверняка не для того удалились в пустыню, чтобы болтать с каждым прохожим. Но маленькие хижины из соляного камня или фабричных материалов, некоторые представляли собой всего лишь крыши, торчавшие из-под земли, с восточной стороны изрядно потрепанные и засыпанные солью, — ни один отшельник не утруждает себя уборкой; эти редкие домишки, отделенные от дороги сугробами соли, выглядели обыкновенно, совершенно нормально. Я мог бы подумать, что ошибся, что адское пламя и стена огня только привиделись мне предыдущей ночью, если бы не черные клубы дыма, которые хорошо выделялись на белом фоне неба. Именно туда я и смотрел не отрываясь, туда и ехал. Гигантские полосы дыма изгибались впереди, заслоняя большую часть дороги. Они будто склонялись в дневной молитве.

Итак, я продолжал настойчиво пробираться к городу. Ранним вечером показались руины Алса.

Дорогу, которая вела к воде, разнесли в клочья, и теперь на месте красовалась сеть кратеров. Большие куски соляного камня под воздействием взрывов обрели беспорядочные формы Я съехал с дороги и направился вдоль теплиц — все они полопались, как воздушные шарики. Через пятьсот метров ехать дальше стало невозможно. Мне все еще не повстречался ни один человек.

Я вылез из машины, и первое, на что обратил внимание, — это запах. Несмотря на маску, он просочился в мои ноздри. Я никак не мог избавиться от наваждения. Вонь от сгоревшего карбона…