Соль и пламя. Леди теней

И все-таки переборола в себе ненужные подозрения. Пустое, ведь он — мой лорд, а я — его леди. Личным займемся, когда останемся наедине. Нынче же обойдемся общественным.

— Трауш, надо поговорить о жертвоприношениях в храме.

— Непременно поговорим, — хрустнул шеей, — попозже. Пока же, Мари, мы должны срочно обсудить государственные дела за последние два месяца. Чую, без меня тут все скатилось в дыру. Пройдем в кабинет? — закончил, с опаской покосившись на меня.

Почему он так холоден? Что случилось?!

— Конечно. Я каждую неделю составляла отчет, сейчас все опишу в мельчайших подробностях. Успеем как раз к обеду.

Я открыла рот, чтобы попроситься с ними, но гордость взяла верх. Неужели я не заслужила приглашения? Нет? Тогда нечего канючить.

И они оставили меня совсем одну. С лестницы доносился заливистый хохот Мари. По зале плыл запах жареного, перченого мяса. А я сотрясалась от беззвучных рыданий. Да, я ревновала! До кровавой пелены перед глазами, до полной безысходности в сердце. Обида пустила во мне корни, росла, множилась. Я ведь с достоинством отстояла его и свою честь, я ведь узнала столько важного… Старалась ради того, чтобы он назвал меня истинной леди. А он не удосужился выслушать, не захотел позвать с собой. Я ему не равная, а так, симпатичная игрушка, кукла без права голоса.

Чем дольше я злилась на Трауша и саму себя, тем сильнее понимала: самое время доказать свою полезность. Я сама разберусь с жертвоприношениями. Распутаю клубок и пойму, откуда в академии появилась хинэ.

Сама!

И тогда он отыщет в кабинете местечко для меня.

Встала, взлохматив короткие волосы, вытерла слезы, которых не должно быть у правительницы. В спальне схватила мешочек с деньгами, припрятанный в третьем ящичке трельяжа. Не переодеваясь, метнулась в холл, где оставила короткую записку.

Не тревожься обо мне, скоро буду.

Твоя С.

Чудом не попалась на глаза обслуге. В конюшне взяла верную лошадку — та безмерно обрадовалась, когда я вывела ее из стойла, — наскоро оседлала ее (трясущиеся пальцы долго не могли справиться с подпругой) и поскакала.

Думаю, меня схватятся к трапезе, и тогда лорд применит туманы (если ему, конечно, не помешает слабость). Постараюсь управиться как можно скорее.

Ближайший жрец, имеющий возможность пройти через сумеречный туннель, в Ре-ре — значит, мне туда.

— Но! — крикнула я, глотая соленый ветер.

Лошадка понимающе заржала. И мы понеслись так, что захватило дух, а черная жижа бухнулась в низ живота.

* * *

Голова шла кругом. За полчаса бодрствования новостей навалилось столько, что Трауш не успевал их переваривать. Итак, он был отравлен и больше месяца провалялся на грани меж двух миров, пока хранители с разрешения братца рушили Пограничье.

Лорд прекрасно помнил миг перед ранением, будто все случилось вчера, помнил тот роковой удар и тяжелый смех над головой, за которыми наступила беспросветная тьма. И вот он проснулся сегодня, словно вынырнул из морской пучины. Резко глотнул воздуха — горло опалило жаждой. Виски ныли, онемели руки.

Да еще Сольд… От Трауша не укрылось отчуждение, с каким она его встретила. От нее веяло холодом и нерешительностью. Лорд попытался загладить возникшую паузу шуткой, попробовал отсрочить разговор, но Сольд его совсем не слышала. Бросила три фразы и сбежала якобы распоряжаться об обеде. Вся близость, по камешку выстроенная за полгода, размылась после поездки, и Трауша не покидало чувство — с его невестой что-то стряслось. Неспроста она, податливая и ласковая, обратилась ледяной дамой, коих взращивают в знатных домах Пограничья.

Лорд поспешил за ней (впрочем, сложно назвать спешкой медлительное шарканье), да пересекся с Мари, ну а та огорошила:

— Надо же, очнулся! — Бросилась целовать в обе щеки. — Тут чуть страну не угробили, а он дрых себе в кроватке.

Мари нетерпеливо рассказывала обо всем сразу, а затылок сдавливало стальным обручем, точно мыслям не хватало места в черепе и они ломились наружу.

И посреди их беседы в гостиную вошла Сольд. Волна неодобрения, исходящая от нее, была способна смести поместье. Что бы ни случилось у будущей леди, Трауш поклялся себе разобраться с этим. Чуть позже. Все-таки в первую очередь он правитель, и дела государственной важности оттеснили тревогу и почти детскую обиду на Сольд. Почему она так холодна? Чем он заслужил?..

— Пройдем в кабинет? — предложил Мари, чтобы не вмешивать Сольд в их разговоры. Той они наверняка покажутся скучными, а ему придется разрываться между Мари, из кожи вон лезущей, чтобы показать, какая она молодец, и расстроенной донельзя Сольд. Сейчас он отдаст первые приказания и придет к своей леди, обнимет ее и не отпустит до тех пор, пока та не признается, чем же недовольна.

В кабинете Трауш плюхнулся на стул и тяжело выдохнул. Силы иссякли, пальцы тряслись как у столетнего старика. Мари услужливо подала стакан с водой, присела на краешек стола.

— Итак, — начала она, покачав ногой, — приступим.