Соль и сирень

Ферай одним широким размашистым ударом рассек другу рукав и уже через пару секунд получил ответ — Блейн легко и быстро срезал несколько пуговиц с рубашки Кана, позволив жадным девичьи взглядам насладиться видом впечатляющей мужской груди. Тут же со всех сторон послышались восхищенные вздохи, в ответ на которые Кан лишь улыбнулся, покачав головой, а Блейн артистично поклонился. Не успели стихнуть смешки в рядах учениц, как парни тут же сошлись в новой схватке, двигаясь так быстро, легко и изящно, словно танцуя некий замысловатый воинственный танец, в котором если ошибешься — умрешь.

— Ну, все, хватит! — хлопнул в ладони мистер Итан, останавливая студентов, которые в этот момент как раз приставили к шеям друг друга острия клинков. — Думаю, на этом демонстрацию можно считать оконченной. Теперь встаньте в пары и попробуйте повторить увиденные приемы.

— Хотелось бы узнать, как? — заворчала Мика, поворачиваясь ко мне лицом и перехватывая рукоять сабли другой рукой. — Все, что я успела запомнить — это ключицы Кана. Но вряд ли я смогу повторить прием с обрезанием пуговиц.

— Да, обнажившиеся мужские ключицы были как раз тем, что не заметить было невозможно, даже при желании, — хмыкнула я.

И полетела в сторону.

Приземлилась очень неудачно, на ладони и колени, причем первые ободрала до крови, а вторые ушибла так, что не смогла встать от пронзающей боли.

— Мира! — отшвырнув саблю в сторону, бросилась ко мне Микаэлла.

— Все нормально, — прохрипела я сломанным музыкальным инструментом.

И подняла взгляд на застывшего в стороне Сатуса.

Наши глаза встретились.

Смотрел он на меня странно — со смесью негодования, презрения и жалости. И именно жалость показалась мне наиболее оскорбительной, потому что это было не просто сочувствие человеку, который пострадал. Нет, это было нечто уничижительное, брезгливое, ядовитое настолько, что практически разъедало душу. Почему-то стало очень больно внутри. И очень холодно. Несмотря на солнце, обжигающим диском зависшем над головой, внутри все покрылось коркой льда.

— Ты зачем это сделал? — послышался высокий звонкий голос и к нашей разношерстной компании присоединилась Тагира. Сложив руки на груди, она нахмурилась, сведя брови у переносицы, но даже это не смогло испортить её прекрасного лица. С осуждением и во взгляде, и в позе она подняла глаза на Сатуса. — Я видела, как ты её толкнул. Зачем?

— Я случайно, — огрызнулся Сатус, отворачиваясь.

— Ты врезался в неё, практически сметя на ходу. Это не выглядело как просто несчастный случай, — посуровела Тагира и с вызовов уперла руки в боки. — Ты хоть понимаешь, что она могла сильно пострадать?

— Пусть привыкает, — рыкнул Сатус, который одним резким движением развернулся к статной красавице. Очевидно, он решил не отступать под натиском Тагиры, а встретить её возмущения лицом к лицу. — Страдать… Раз уж она сюда приперлась…

— Это не было её собственным решением, — понизив голос, проговорила Тагира, в один мягкий шаг приближаясь к Сатусу.

И хотя девушка была на голову ниже его, каким-то образом она умудрялась так смотреть на него, что они выглядели равными друг другу. И кажется, не только по силе, но и по статусу. Она не боялась его, в отличие от меня. Не лебезила перед ним, в отличие от большинства студентов. Не пыталась ему понравиться, в отличие от подавляющего количества обучающихся в Академии девушек. — И ты это знаешь. Не надо делать изумленный вид. Я слышала, как ты наводил о новенькой справки. И вот, что я тебе скажу, — следующие слова она прошептала ему на ухо, очень тихо, едва уловимо, но кое-что мне удалось расслышать: — …Не лезь…

Глаза Сатуса удивленно распахнулись, и метнулись от Тагиры ко мне, а потом обратно. Отойдя от девушки, он обвел её непонимающим взглядом с ног до головы, а после произнес странную фразу:

— Не боишься, что отец узнает?

Тагира безразлично пожала плечами, а после проронила как бы между делом, рассматривая свои ногти на руках:

— Рано или поздно это все равно произойдет, так почему бы не в связи с тем, за что стоит побороться?

— Не думаю, что у тебя что-то получится, — зло рассмеялся Сатус, в то время, как его глаза начали метать молнии. А мне стало страшно за Тагиру. Она мне нравилась, и я не хотела, чтобы ей досталось от демона из-за меня. Хотя, кажется она была последней, за кого стоило бы переживать.

— Бросаешь мне вызов? — хитро прищурилась Тата.

— Посмотрим, кто из нас победит, — низким угрожающим голосом проговорил Тай за секунду до того, как наш стихийный митинг заметил мистер Итан.

— Так! — хлопнул он в ладоши. — А вы почему не тренируетесь?

Тагира и Сатус обменялись далеко не любезными взглядами, кажется, они мысленно пожелали друг другу умереть в канаве с помоями, а после молча разошлись в разные стороны, напоминая двух бойцов на боксерском ринге.

— Что за пикник вы тут устроили? — а это уже относилось к нам с Макаэллой. Мы тут же подхватились с травки, на которой сидели и с упавшими челюстями наблюдали за перепалкой Таты и Тая.

Ну, как, подхватились?