Соль под кожей. Том второй (СИ)

— Шутов, господи. — Лори закрывает глаза и устало откидывается на подушку. — Я пытаюсь вспомнить тот день, но в голове как будто дыра. Как в старом альбоме — на месте фото просто выцветший картон. Я знаю, что там должно быть, но никак не могу вспомнить.

— Может, потому что и нечего вспоминать? Все водители рано или поздно влетают в ДТП. Кто-то по мелочи, кто-то посерьезней, кто-то влетает головой в жопу по самые яйца. В твоем случае единственной серьезно пострадавшей стороной оказалась ты. Вопрос с той дурой улажен, с ментами — тоже. И завязывай ковырять это дерьмо, ей-богу.

Лучше сразу пресечь ее попытки отыскать истину.

Потому что это — моя школа, мое воспитание. Я натаскивал эту обезьянку, я научил ее брать след и докапываться до истины, но мне и в голову не приходило, что однажды она может взять след на мое собственное «дерьмецо».

— Я тебя разозлила? — беспокоится Лори. Совсем как раньше, до того, как я искоренил в ней привычку все время беспокоится о чувствах других людей.

— Нет, просто не хочу, чтобы ты забивала голову тем, что яйца выеденного не стоит.

Валерия хмурится, как будто собирается выдать убедительную порцию причин, почему обычно моим словам — грош цена, но вместо этого с облегчением улыбается и кое-как скрестив пальцы, обещает больше никогда не возвращаться к этой теме. А она, в отличие от меня, умеет держать слово.

— Знаешь, — косится на блюдо с устрицами и смущенно розовеет, — я бы съела еще одну. Только ты лучше держись подальше, потому что меня может стошнить на твою модную футболку.

— На эту? — небрежно дергаю за край воротника «тряпку» из новой коллекции звезданутого французского дизайнера грузинского происхождения. — По-моему, их для того и продают, чтобы гламурным принцессам было во что блевать устрицами.

Она улыбается. Явно превозмогая боль, но широко и искренне.

В очередной раз убеждая меня в том, что я все сделал правильно.

Глава тридцать шестая: Лори

Настоящее

Водителя я отпускаю сразу, как только он притормаживает около дома. Говорю, что нет необходимости завозить меня прямо во двор и лучше сразу ехать за Андреем, а то вдруг он раздумал веселиться до полуночи и уже мечется в поисках машины. Что, конечно, абсурд, но мне надо поскорее избавиться от всех лишних глаз. Пока мой благоверный будет вкушать радости жизнь на своем фальшивом празднике, у меня в запасе есть пара часов, чтобы изучить переданные Оксаной документы.

После встречи с Авдеевым и его очередной попытки наездить мне по ушам, нужна лошадиная доза успокоительного. Работа — как раз один из способов сместить фокус внимания. Тем более, когда она сулит перспективы разделаться, наконец, с Угоричем. Да пусть Авдеев, Марина и вся их чокнутая семейка горят синим пламенем — у меня и без них под завязку проблем.

Немного подумав, беру плед, стопку журналов для отвода глаз, между которых сую пачку бумаг и иду на веранду, пользуясь тем, что там довольно тусклое освещение. Если Завольский-старший настолько протек крышей, что решил впихнуть туда камеру слежения (в чем я лично сомневаюсь, но мало ли), то рассмотреть мелкий печатный шрифт с такого ракурса и расстояния будет просто невозможно.

Устраиваюсь поудобнее, беру чашку кофе и раскладываю журнал на коленях.

Чтобы вникнуть в общий смысл бумаг может потребоваться несколько часов, но не в случае, если вы собаку съели на финансовых махинациях. Тем более, что примерную их суть я уже и так знаю от Оксаны. Поэтому я укладываюсь в двадцать минут.

И за этих тысячу двести секунд делаю сразу несколько открытий.

Во-первых, в этих документах собрана значительная часть «подковерных» финансовых операций моего «любимого» братца. На некоторых документах стоят даты пяти и шестилетней давности. Для удобства я переложила их по годам, пока не вчитываясь, потому что на это может потребоваться гораздо больше времени. Хотя, говоря по правде. Угорич только мнит себя большим стратегом и махинатором, а на деле даже того беглого обзора, который я успеваю сделать достаточно, чтобы предъявить ему обвинение в финансовых махинациях. Даже глубоко не закапываясь, просто попрыгав по верхам, как сказал бы Данте. То, что его до сих пор никто не взял на карандаш, не может быть слепой удачей. Наверняка Константин регулярно кому-то заносит «жирные котлетки». Какой бы дырявой не была наша система мониторинга за финансовыми операциями, она все же довольно успешно ловит рыбку в этой мутной воде. А поймать жирного неповоротливого карпа ей вообще не составит труда.