Соль под кожей. Том второй (СИ)

В конце концов, когда проходит несколько часов и разговоры скатываются в совсем уж непонятную мне белиберду, я потихоньку выскальзываю сначала на кухню, чтобы наспех сварить кофе, а потом — на крыльцо, прихватив плед.

В телефоне — парочка видео от Марины. Она в боулинге и хорошо проводит время с подругами. Даже присылает видео, в котором ее маленькая дочка смешно и безуспешно пытается сдвинуть с места тяжелый шар. Я просматриваю каждое видео по меньшей мере дважды, пытаясь высмотреть и выслушать каждый кадр и звук. Там определенно есть другие мужчины, которые не попали в кадр. Но голоса Вадима нет. Я узнала бы его сразу. Хотя, что это меняет? Они явно не афишируют свои отношения, что не мешает им ночевать в одной постели. Где они точно не просто держатся за руки.

Скрип входной двери очень вовремя не дает мне окончательно скатиться в глупую рефлексию.

Как чудесно, что это именно жена Угорича. Мне даже не придется искать повод, чтобы поговорить с ней наедине.

— Прости, я не знала, что ты тут. — Она поплотнее натягивает на плечи норковую шубу — еще одно доказательство статуса ее мужа, которое выглядит смешно в этом аномально теплом январе.

Я просто дергаю плечом, давая понять, что ее присутствие меня никак не стесняет.

Оксана, немного потоптавшись на месте, уходит чуть в сторону, подальше от окон, и закуривает. Выглядит при этом как пятилетка за углом школы, когда одновременно и очень хочется, и очень страшно попасться на горячем. Угорич ей такое явно не позволяет, но в гостиной уже и без того так накурено, что он вряд ли ее «унюхает».

— Тяжелый день? — нарушаю затяжное молчание.

— Да, — скупо и сухо отвечает она, глубоко затягиваясь.

Где-то хрустит ветка, и Оксана воровато прячет сигарету за спину, одновременно пихая в рот мандариновую шкурку, которую припрятала в кармане.

— Это просто птицы, — успокаиваю ее, кивая на расхаживающую по талому снегу стаю воронья.

Оксана краснеет и все-таки тушит сигарету. Идет мимо меня обратно в дом, на ходу бормоча что-то типа «Было приятно поболтать».

Честно говоря, я рассчитывала, что для разговора будет более удачный повод. начинать вот так, с бухты-барахты, как будто даже нелепо, но это может быть наш последний шанс поговорить тет-а-тет, пока все остальные очень заняты выпячиванием собственной важности.

— Угорич просто вышвырнет тебя из дома, когда узнает, а сына заберет и ты больше никогда его не увидишь.

Оксана буквально столбенеет и медленно убирает ладонь с дверной ручки.

Поворачивается.

Она стоит перед фонарем, так что тень довольно хорошо скрывает ее лицо, но я и так вижу все нереальные признаки ее страха. Даже почти чувствую его характерный горький запах.

— Что? — пытается сделать вид, что не понимает.

Тоже совершенно нормальная, я бы даже сказала — естественная реакция. Редко. Кто готов сразу, по первому звоночку, сразу и во всем раскаяться. Людям свойственно до последнего хвататься за видимость собственной безгрешности.

— Если я это узнала — узнает и Угорич. Это просто вопрос времени, Оксана.

— Не понимаю, что…

— Я про тебя и Санина.

Нахожу в телефоне их совместное фото и показываю Оксане, хотя она пятится от меня, словно от чумы. Увиденное делает ее смертельно бледной. Того и гляди грохнется в обморок, что совсем не входит в мои планы.

— Самое время закурить, — предлагаю я.

Она делает это на автомате, напрочь забывая о том, что пару минут назад делала это с высшим уровнем конспирации, а сейчас ее может поймать с поличным буквально каждая высунувшаяся в дверь морда.

— Откуда ты… боже… — Оксана закрывает рот ладонью.

— Бывают в жизни совпадения. Надеюсь, ты понимаешь, что мне глубочайше насрать на вашу с Константином личную жизнь и я стала бы следить нарочно. Просто обычно взрослые люди, которые трахаю чужих жен и мужей, соблюдают хотя бы элементарные мены предосторожности, и точно не разгуливают у всех на виду, как влюбленные школьники.

— Это было всего раз! — На нервах Оксана плохо контролирует свои эмоции, и мне приходится жестко поставить ее на место, пока ее истерика не поставила крест на моих планах.

— Кричи об этом погромче, Золушка, и твоя карета превратится в тыкву задолго до полуночи.

Оксана нервно затягивается и всхлипывает.

— Это случилось… просто… мы не планировали…

— Мне вообще насрать, когда и как у вас сошлись звезды, — с легкой брезгливостью пожимаю плечами. Всегда поражало, что большинство людей в подобных ситуациях в первую очередь пытаются оправдаться, вместо того, чтобы просто послать всех небезразличных, потому что это, как бы, не должно их ебать. — Вопрос в том, что теперь будешь делать ты.

— Я…?

Слишком много в ее словах бессмысленного мусора. Хотя, будь она хитрее и умнее, то не прожила бы с Угоричем и года. Точнее, сразу после знакомства бежала бы от него, роняя тапки. Хотя, мне бы осуждать ее за это? Но меня оправдывает то, что когда он сделал это со мной — я была еще ребенком. Ребенком, которого родители оберегали от всякой грязи, и когда она все-таки мне встретилась — я просто не смогла узнать ее «в лицо».